Добравшись до спальни, она с трудом перевела дух. Собственное отражение в зеркале потрясло ее. Волосы в беспорядке, платье расстегнуто, глаза превратились в темные бездонные озера.Такая откровенная чувственность могла шокировать кого угодно. А ведь такой ее видел Гейбриел!Венеция отвернулась от зеркала, поспешно разделась, облачилась в ночную рубашку, скользнула под одеяло и выключила свет. Прислушалась, не раздастся ли каких-то звуков в тишине дома.Она так и не услышала, как Гейбриел поднялся по лестнице. Но до нее донесся легкий шум сверху, и она поняла, что мужчина лег спать.Уже проваливаясь в глубокий беспокойный сон, она все-таки решила задать себе вопрос, мучивший ее с тех самых пор, как Гейбриел появился на пороге ее дома.Он ясно дал понять, что нуждается в ее помощи в каком-то темном деле. Может, попытка соблазнить ее – это лишний метод убеждения?В этот момент мучивший ее клубок эмоций неожиданно распутался, приняв строгие ясные очертания.Их отношения с Гейбриелом Джонсом приняли такое развитие, потому что она утратила полный контроль над ними.В Аркейн-Хаусе игра шла полностью по ее правилам. Она соблазнила Гейбриела, чтобы исполнить свою заветную мечту о романтической ночи.Теперь же Гейбриел сам пытается устанавливать правила. Нужно вести себя крайне осторожно. Глава 17 На лестнице послышались шаги. Гейбриел вытер с лица пену для бритья, отложил в сторону полотенце и прошел через крохотную комнатушку, заставленную вещами, чтобы открыть дверь.На пороге стоял Эдвард. Он уже занес руку, чтобы вежливо постучаться.– Доброе утро, – поздоровался Гейбриел.– Доброе утро, сэр. – Эдвард взглянул на него с неприкрытым любопытством. – Я смотрю, вы еще не успели одеться?– Да, не успел.– Миссис Тренч послала меня сообщить вам, что завтрак будет готов через несколько минут.– Спасибо. Так хочется полакомиться домашней едой! Я сейчас спущусь.Отвернувшись, он снял с крючка свежую сорочку.– Я вас подожду, – предложил Эдвард, протиснувшись в комнату. – Провожу в столовую.– Большое спасибо, – отозвался Гейбриел. – Боюсь, сам бы я ее не нашел.Застегивая рубашку, он наблюдал в зеркало за Эдвардом.Мальчик вертел головой, рассматривая вещи Гейбриела. Особенно его заинтересовали бритвенные принадлежности на умывальнике.– Папа хранил свои бритвенные принадлежности в кожаном футляре, очень похожем на ваш, – сказал Эдвард.– Правда? – Покончив с сорочкой, Гейбриел задумался, стоит ли ему повязывать галстук. Дома он обычно спускался к завтраку в рубашке с засученными рукавами, но то было холостяцкое жилье.– Да, – подтвердил Эдвард.– Ты, наверное, очень по нему скучаешь?Эдвард кивнул и ненадолго замолчал. Гейбриел надел шелковый галстук и завязал его красивым узлом. Эдвард внимательно наблюдал за процессом.– Папа был инвестором, – неожиданно выпалил он.– Правда?– Он часто путешествовал в Америку, а когда бывал дома, брал меня с собой на рыбалку и показывал много интересных вещей.– Для этого и существуют отцы, – сказал Гейбриел.– А зять тоже может так делать?Гейбриел взглянул на мальчика.– Да, может.Эдвард просиял.– Я знаю, что вы не мой настоящий зять, это секрет. Но раз уж мы все равно притворяемся, не могли бы вы показать мне те вещи, которые папа не успел?– Почему бы и нет? – отозвался Гейбриел.– Отлично, – улыбнулся Эдвард. – Вы не беспокойтесь, сэр. Как я уже говорил, я умею хранить секреты.– Да, я знаю.– С тех пор как умерли мама с папой, я научился как следует притворяться, скрывая папин секрет, – с гордостью проговорил Эдвард. – Так что теперь мне будет несложно.– Ясно.– Папа жил на два дома.– Что-что? – переспросил Гейбриел.– Ну, так говорят о человеке, у которого две жены.– Ах, он был двоеженцем? – мягко проговорил Гейбриел, вспомнив фотографию этого великана, висевшую в кабинете у Венеции.«Это многое объясняет», – подумал он.– У папы были жена и несколько детей в Нью-Йорке, куда он ездил дважды в год. Мы узнали об этом только после того, как папа с мамой погибли во время крушения поезда. А раз папа был двоеженцем, то мы с Венецией и Амелией не его настоящие дети.– Так нельзя говорить, Эдвард. Каковы бы ни были отношения между вашими родителями, вы, несомненно, их настоящие дети.– Тетя Беатрис говорит, что мы какие-то… нелегальные, что ли, – запнулся Эдвард.– Незаконнорожденные?– Да, точно. Так вот, после того как мама с папой погибли, мистер Клитон сбежал с причитавшимися нам деньгами. Тетя Беатрис говорит, что это настоящая катастрофа, потому что приличный стабильный доход мог бы смягчить позор в глазах общественности. Она еще говорит, что если бы не талант Венеции, мы оказались бы на улице.Гейбриел и так знал, что Венеция содержит всю семью, но теперь он понял, почему на нее легла такая огромная ответственность.– Кто такой мистер Клитон? – осведомился он.– Папин управляющий. Он украл наше наследство. Папа всегда говорил, что, если с ним что-нибудь случится, мы сможем быть спокойны хотя бы в финансовом отношении. Но вышло совсем не так, потому что мистер Клитон забрал все наши деньги и исчез.– Ублюдок! – выругался Гейбриел.– Да, я знаю, что я ублюдок. – Нижняя губа мальчика задрожала. – Так ведь называют незаконнорожденных детей? Тетя Беатрис, Венеция и Амелия не знают, что я знаю это слово, но я слышал, как тетя говорила Венеции, что именно так меня будут называть, если узнают, что папа не был по-настоящему женат на маме.Гейбриел опустился на колени перед мальчиком.– Я имел в виду мистера Клитона, а не тебя, Эдвард.Эдвард нахмурился.– Мистер Клитон тоже незаконнорожденный?– Не знаю, но это не важно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78