Господина Отори лишили привилегий сословия воинов, его будут судить, как простого преступника.
– Йода не посмеет, – сказал я.
– Уже посмел.
По жилам моим понеслась волна неистовой ярости, но тут со стороны внешней комнаты послышались шаги. Я ринулся к шкафу и достал меч, тут же вытащив его из ножен. Он слился с моей рукой. Я поднял Ято над головой.
В комнату вошли Кенжи и Кикута. Завидев в моих руках Ято, они окаменели. Кикута полез за ножом под плащом, Кенжи стоял недвижимо.
– Я не собираюсь нападать на вас, – сказал я, – хоть вы и заслуживаете смерти. Я убью себя…
Кенжи закатил глаза, Кикута мягко произнес:
– Надеемся, тебе не придется прибегнуть к этому. – Через мгновение он зашипел и добавил, выходя из себя: – Сядь, Такео. Мы поняли твою позицию.
Мы все опустились на пол. Меч я положил рядом с собой на циновку.
– Вижу, Ято нашел тебя, – сказал Кенжи. – Следовало этого ожидать.
– Его принесла я, учитель, – призналась Юки.
– Нет, это меч воспользовался тобой. Так он переходит из рук в руки. Я знаю: он заставил меня найти Шигеру после Егахары.
– Где Шизука? – спросил я.
– В замке. Она не пришла. Даже послать сообщение довольно опасно, но она хотела, чтобы мы знали, что произошло, и интересуется, как мы намереваемся поступить.
– Расскажите мне все.
– Госпожа Маруяма пыталась вчера бежать из замка с дочерью. – Голос Кикуты звучал ровно и беспристрастно. – Она подкупила лодочника, чтобы тот переправил ее по реке. Он предал ее, и их почти перехватили, но они прыгнули в воду. Госпожа с дочерью утонули, а их служанку Саши спасли. Лучше б она погибла, потому что ее пытали, пока она не рассказала о любовных отношениях госпожи с Шигеру, ее связи с Потаенными и об их союзе с Араи.
– Видимость предстоящей свадьбы сохранялась, пока Шигеру не вошел в замок, – сказал Кенжи. – Затем людей Отори перебили, а его обвинили в государственной измене. – Он замолчал, затем тихо добавил: – Он уже на стене замка.
– Его распяли?
– Подвесили за руки.
Я на мгновение закрыл глаза, представив боль, словно сам ощутил, как постепенно выходит из сустава плечевая кость, наступает удушье, ужас унижения.
– Смерть воина, быстрая и достойная? – предъявил я обвинение Кенжи.
Тот ничего не ответил. Его лицо, обычно столь подвижное, абсолютно застыло, бледная кожа потеряла живой оттенок.
Я протянул руку, дотронулся до Ято и сказал Кикуте:
– У меня есть предложение Племени. Вы работаете на того, кто вам больше заплатит. Я выкупаю у вас собственные услуги тем, что вы, кажется, немало цените, – своей жизнью и послушанием. Пустите меня сегодня в замок освободить его. Я обещаю отказаться от имени Отори и присоединиться к Племени. В противном случае я покончу с собой прямо сейчас и из этой комнаты не выйду.
Учителя переглянулись, Кенжи едва заметно кивнул. Кикута сказал:
– Я вынужден считаться с изменившейся ситуацией.
С улицы послышалось неожиданное шевеление, топот бегущих ног и крики. Мы оба прислушались. Звуки стихли, и Кикута продолжил:
– Я принимаю твое предложение. Даю тебе разрешение пойти сегодня вечером в замок.
– Я пойду с ним, – сказала Юки, – и приготовлю все, что нам может понадобиться.
– Если учитель Муто не возражает.
– Не возражаю, – ответил Кенжи. – Я тоже пойду.
– В этом нет необходимости, – сказал я.
– Есть или нет, я иду.
– Нам известно, где Араи? – спросил я.
– Даже если он будет двигаться всю ночь, – ответил Кенжи, – ему не добраться сюда до рассвета.
– Но он в пути?
– Шизука считает, он не станет осаждать город. Его единственная надежда – спровоцировать Йоду дать бой на границе.
– А Тераяма?
– Тераяма восстанет, как только узнает об этом позоре, – сказала Юки. – Город Ямагата тоже.
– Любой мятеж будет подавлен, пока жив Йода, да и впрочем, это не наша забота, – прервал Кикута. – Ты можешь снять тело Шигеру, наше соглашение более ни на что не распространяется.
Я промолчал. Пока жив Йода…
Снова пошел дождь, и мелодичный звон окутал город, вымывая черепицу и булыжники, освежая затхлый воздух.
– А как там госпожа Ширакава? – поинтересовался я.
– Шизука говорит, что она потрясена, но спокойна. В отношении нее никаких подозрений не возникло. Люди болтают, что она проклята, но к заговору не нричастна. Саши, служанка, оказалась слабее, чем предполагали люди Тогана, и освободилась от мук, уйдя в мир иной, раньше, чем выдала Шизуку.
– А обо мне она что-нибудь сказала?
Кенжи вздохнул.
– Ей ничего не было известно, кроме того, что ты один из Потаенных, спасенный некогда Шигеру, а это Йода и сам знал. Он с Андо считает, что Шигеру усыновил тебя, чтобы просто нанести ему оскорбление, а когда тебя опознали, ты сбежал. Они не догадываются, что ты принадлежишь к Племени и обладаешь некими талантами.
Это одно из преимуществ, помимо которого на моей стороне была погода и ночь. Дождь перешел в морось, стоявшую непроницаемой завесой, густые тучи спустились низко, полностью закрыв луну и звезды. К тому же во мне произошла колоссальная перемена. Нечто внутри, находившееся в состоянии полуопределенности, выплавилось в нужную форму. Взрыв сумасшедшей ярости и глубокий сон Ки-куты выжгли слабость моей души и оставили сталь. Я узнавал в себе некогда открывшуюся мне суть Кенжи, во мне ожил Ято.
Мы втроем отобрали снаряжение и одежду. Затем я провел час в тренировке. Мышцы до сих пор оставались скованным, но болели меньше. Меня тревожило мое правое запястье. Когда я схватил Ято, в локоть выстрелила боль. Заботливая Юки перевязала мне руку до локтя кожаным ремнем.
Во второй половине часа Собаки мы перекусили и в молчании уселись на пол, замедляя дыхания и поток крови по венам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80