Они все
знают, что такое медь, но никто из них никогда не слышал о медном проводе.
Я зашел в тупик.
- Извините меня, - вмешался Хард. - Что такое медный провод, за
которым вы так охотитесь?
Когда Джону Харлену и Пиндару Смиту вдвоем удалось растолковать
Харду, что такое медный провод, тот сказал:
- Если то, о чем вы говорите, является металлической нитью, сделанной
из меди, то Гильдия Производителей Парчи может изготовить его для вас, а
если нет, то по крайней мере подсказать, кто может это сделать.
- Парчовщики? - удивленно воскликнули в унисон Харлен и Смит.
- Конечно. Они используют золотые и серебряные нити для создания
узоров, разве не так? И тот, кто делает эти серебряные нити, сможет
сделать и медные.
После этого задача Смита намного упростилась. Он составил список
необходимых комплектующих и поставил перед Хардом задачу добыть их. Это
приводило к неединичным казусам, таким как, например, то обстоятельство,
что магниты можно было достать только В Гильдии Фокусников. Но никаких
задержек больше не было.

- Эй, Тчорнио, посостязаемся в скачках?
- Опять? Материнский нос, Гардниен, меня уже тошнит от этих скачек.
Мы только этим и занимаемся.
День выдался светлым и ветреным, и Тчорнио, недавно восстановленный
дома в сыновних правах после пяти тяжких недель презрения, чувствовал себя
лучше, чем после того ночного инцидента в переулке, когда были убиты два
его дружка. Материнский Глаз светил ярко, борода и волосы Тчорнио
прекрасно развевались на ветру, и самое худшее, что могло омрачить ему
сегодняшний день, были бы скачки на далберах.
- А, тебя тошнит от скачек только потому, что ты никогда не
побеждаешь.
Это было правдой, но Тчорнио тем не менее захотелось почему-то
возразить:
- О чем ты говоришь? Мой Бустрофедон в любой момент обгонит твоего
Галиматьяса.
Такое неосмотрительное заявление сделало скачки неотвратимыми.
- Ого! - радостно воскликнул Гардниен. - Тогда докажи это. Давай
сюда, становись к линии.
С глумливой помощью других молодых вельмож, которые были с ними на
пастбище далберов сразу за городскими воротами, Тчорнио и Гардниену
удалось выровнять своих непослушных далберов. Животные, как обычно, не
понимали того, что от них требовалось. Бустрофедон Тчорнио был особенно
нервозен и им можно было управлять только путем интенсивного использования
шпор и крепких слов, которые вызывали унижающий достоинство Тчорнио смех
зрителей. Скачки, еще не начавшись, уже испортили ему настроение на целый
день.
- Что ты ставишь? - улыбаясь спросил Гардниен.
Гордость требовала от Тчорнио проявления несуществующей у него
уверенности в исходе пари, а повышенная нервозность его далбера диктовала
необходимость сделать это как можно быстрее.
- Двадцать пять на Бустрофедона, - поспешно выдавил он из себя.
Действительно, этот день был для него неудачным.
- Двадцать пять? Это что, игра для малышей? Ставлю пятьдесят на
Галиматьяса. Будешь поднимать?
- О... нет. Встретимся в конце скачек.
Тот факт, что никого из зрителей нельзя было заставить поставить на
Бустрофедона, не прибавило ему присутствия духа.
И вот, наконец, кто-то произносит ритуальные предстартовые
заклинания: "Во имя твоей матери, во имя твоего отца, во имя Короля -
и-и-и - СТАРТ!"
При этом выкрике Галиматьяс сорвался как испуганный птеродактилоид и
помчался на предельной скорости вдоль овальной дорожки с таким рвением,
что от Гардниена требовалось единственное - только удержаться. Что же
касается Бустрофедона, то стартовая команда только усугубила его
растерянность. Далбер как будто вмерз в землю, и ничего из того, что
Тчорнио кричал или делал, чтобы сдвинуть вредное животное с места, не
помогало. В то время как Гардниен, подбадриваемый приветственными
выкриками из толпы, легко скакал на Галиматьясе вдоль дорожки, Тчорнио все
больше краснел как от попыток привести своего далбера в действие, так и от
чувства унижения, которое все усугублялось. Прекрасный день, как почти
всегда теперь, превращался в жуткий кошмар. Тчорнио не переносил скачек.
Однако прибытие Галиматьяса на стартовую позицию разморозило,
наконец, Бустрофедона, и под улюлюканье толпы проклятый далбер проскакал с
Тчорнио полдистанции, после чего снова остановился как вкопанный. Тчорнио
вынужден был спешиться и вести его к стартовой позиции, получая при этом
удары со стороны тупого животного. Унижение Тчорнио было настолько
доведено до предела, что его даже мало расстроили как необходимость
выплатить сумму ставки, так и беззаботная болтовня Гардниена. Он был, если
оперировать эмоциональными категориями, законченным неудачником.
Направляясь к стойлам далберов, Тчорнио вел себя необычно тихо. В
постоянной битве за престиж среди своих приятелей он растратил все свои
очки. Сознавая неприятную истину, что его престиж упал до рекордно низкой
точки, он мучительно думал о том, что должен сотворить хоть что-то ради
восстановления былого положения.
- Не стоит так расстраиваться, - дружелюбно сказал ему во время обеда
один из приятелей. - Ведь это всего лишь скачки на далберах.
- Нет, не совсем так, - ответил ему Тчорнио, и это было правдой; дело
было не столько в этом, сколько в непрерывной цепи неудач на протяжении
последнего времени. - Это заговор. - Выпалив это, он сам удивился удачному
экспромту, во-время пришедшему ему в голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55