– Помогай или беги за помощью.
Мужчина шагнул в мастерскую и остановился перед ней, сжимая кулаки. Мириэл взглянула в красивое и недовольное лицо бывшего отчима и испытала потрясение как от удара.
– Найджел! – выдохнула она. – Так это ты поджег, негодяй!
Он вытаращился на нее, и на искаженном от ярости и ненависти лице отразилось изумление.
– Проклятая ведьма! – взревел он. – Как я сразу не догадался, что это ты вознамерилась погубить меня. Все делаешь назло. Мало того, что опозорила семью, так теперь еще и хлеб у нас отнимаешь.
– Ты мне никто! – дерзко отвечала Мириэл. – А хлеба ты сам себя лишаешь, потому что ни черта не смыслишь в ткацком ремесле. Сам во всем виноват. – Со слезами ярости и горя на глазах, застилавшими видимость, она ткнула в него метлой. – Даже мать не смог уберечь!
Он проворно отпрыгнул в сторону.
– Она умерла по воле Господа, – хрипло возразил он. – А ты к моей Аннет отношения не имеешь. Ты – подкидыш. Тебя следовало удушить при рождении! – Он взял со стола тюк шерсти и двинулся на нее.
Мириэл вооружилась метлой, как дубиной, и, чтобы не подпустить его к себе, стала двигаться вокруг тлеющей корзины. Она пыталась позвать на помощь, но горло осипло от дыма, из него вырывался только кашель. Должен же кто-то заметить огонь и прийти на помощь.
Найджел бросился вперед, вышиб из ее рук метлу и повалил на пол, придавив своим грузным телом, а концом рулона норовя зажать ей рот и нос, чтобы лишить ее воздуха. Изловчившись, Мириэл изо всей силы ткнула его кулаком в горло.
Он отпрянул, ловя ртом воздух. Мириэл ухватилась за торчащий конец ткани и вскочила на ноги.
– Убью, гадина! – прохрипел Найджел, вновь кидаясь на нее.
В темноте завязалась драка. Мириэл кусалась и царапалась, отбиваясь, словно дикая кошка, но Найджел не сдавался. Одной рукой он нащупал ее горло и стиснул его.
– Мать честная! – воскликнул от двери Герберт, когда роговой фонарь в его руке высветил из темноты ужасную сцену. Подняв тревогу, он кинулся на помощь жене, хватая с крюка на стене ножницы для стрижки ворса.
Найджел отшвырнул Мириэл в сторону и повернулся лицом к новому противнику. Она отлетела на один из ткацких станков и, ударившись головой о деревянную раму, рухнула на пол как подкошенная.
– Грабят, убивают! – крикнул Герберт и ткнул ножницами в темный силуэт перед ним. Острые концы продырявили Найджелу сюртук и рубашку, полоснув его по боку, но рана оказалась пустяковой. Найджел пнул коленом Герберта в живот и, когда тот согнулся, тяжело пыхтя и отдуваясь, бросился прочь из мастерской и растворился в сгустившихся сумерках.
Мириэл с трудом встала на четвереньки. Ее тошнило, на затылке вздулась шишка размером с гусиное яйцо. Где-то рядом стонал Герберт. Потом он вдруг издал странный булькающий звук. Ее ослепил яркий свет, чья-то сильная рука обхватила ее за плечи. Она взвизгнула и попыталась вырваться, но движения ее были вялые, как скрученная пряжа.
– Успокойся, все хорошо, помощь подоспела. Никто тебя не обидит, – увещевал ее звучный голос Роберта Уиллоби. – Что здесь произошло?
Мириэл качнула головой, тут же загудевшей, словно там скопился рой пчел.
– Он пытался поджечь мастерскую и убить меня, – медленно произнесла она. Собственный голос донесся к ней будто издалека. Слова давались с трудом. Лицо Роберта расплывалось перед глазами, в животе крутило.
– Кто, кто пытался тебя убить?
Ее губ коснулся холодный край какого-то сосуда, и в саднящее горло полилась обжигающая терпкая жидкость. Она подавилась и закашлялась.
– Мой отчим. Он меня ненавидит.
– Твой отчим? Мириэл поджала губы.
– Это личное дело, – сказала она и смежила веки, одолеваемая одновременно тошнотой и усталостью. – Долго рассказывать.
Роберт Уиллоби, чуть прищурившись, задумчиво посмотрел на нее.
– Но, возможно, стоит попробовать, – пробормотал он.
Его голос, неясный и приглушенный, прозвучал как будто издалека. Она не хотела его слушать и стала искать спасения в темноте, погружаясь в ее бездонные глубины. Роберт похлопала Мириэл по лицу, пытаясь привести ее в чувство, но она лишь застонала и обмякла в его руках.
– Отнесите их обоих домой, – распорядился Роберт, обращаясь к старшему ткачу. Тот стоял рядом, в волнении потирая свою бороду, – Возможно, госпожа Вулмэн, когда придет в себя, сумеет нам объяснить, что произошло, но сейчас нам остается только позаботиться о том, чтобы здесь ничего не пропало, и предупредить стражу.
– Да, сэр, – ответил ремесленник, явно испытывая облегчение от того, что нашелся человек, не растерявшийся в этой ситуации. – Я перенесу сюда свой матрас и останусь здесь на ночь, – на тот случай, если негодяй решит вернуться.
– Госпожа поправится? – спросила жена ткача в наскоро накинутом на голову платке, обрамлявшем ее побледневшее лицо.
Роберт взглянул на Мириэл, которую держал на руках. На ее гладкой коже проступали синяки, ресницы в свете фонаря отбрасывали на лицо бархатистые тени. – Думаю, да, – с заботливой нежностью тихо сказал он.
Очнулась Мириэл от шума ветра, гудевшего в трубе и стучавшего ставнями. По комнате гулял холодный сквозняк, теребивший драпировку на стенах и грозивший затушить пламя ночной свечи.
Она села и тут же ощутила в затылке острую боль, вызвавшую у нее тошноту. Сглотнув слюну, она осторожно приложила ладонь к ушибу, проверяя, велика ли шишка. В горле болело, будто она пила огонь. Руки и ноги были как чужие; казалось, их сначала оторвали, а потом кое-как пришили. Она была в нижней рубашке, но без платка. Ее верхнее платье аккуратно висело на вешалке, под ним стояли башмаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143