Тогда «бобрик» заговорил по-другому:
– Послушай, сынок. Никакой возможности ждать не имею, понимаешь?
Он взглянул на меня с такой надеждой, что и сказал:
– Ладно, идите.
Когда «никакой возможности» – это плохо. Может, у него в квартире газ не закрывается или, может, вдруг живот заболел. Помню, объелся я однажды зеленых слив…
– Сынок, – обратился ко мне из будки мужчина, – двушки лишней не найдется? – Взамен он протягивал пятак.
Приветик! Ломился-ломился, а теперь еще двушку ему.
В очереди зашумели, но я дал мужчине монетку. Пятак, конечно, не взял.
«Бобрик» набрал номер.
– Это я, – загремел он. – Ну что? Черт возьми! А я все сижу тут, как дурак с мытой шеей… У меня тоже времени нет. Через десять минут уезжаю… – Он бросил трубку, сердито взглянул на очередь и ушел.
Тетя Гекта взяла трубку сразу же после первого гудка. Я не успел ничего сказать, как услышал:
– Ну что еще?
– Ничего, – сказал я от неожиданности. – Я приехал.
– Эдик!.. – закричала она. – Беги скорее на левый угол вокзала. Там тебя ждет машина.
– Какая машина?
– «Волга» синего цвета. На ней написано «Учебная». Скорее беги… За тобой Дим Димыч приехал. А я тоже бегу – на работу опоздала.
– Кто приехал?
– Дим Димыч, мой муж, твой дядя Дима.
– Мальчик, нельзя ли побыстрее? – подгоняли меня из очереди.
А я что-то запутался.
– И муж, и дядя приехали? – спросил я.
– Да нет… Некогда объяснять. Он твой муж и мой дядя.
– Мой муж?! – воскликнул я.
– Твой дядя! – кричала тетя Гекта. – Что ты мне голову морочишь перед работой?
– Я не морочу. Вы сказали, ваш дядя.
– Дядя…
– Ну вот.
– Что – вот?
– А говорите, муж…
– Так о «мой муж!
– А вы сказали, он мой… – В дверь застучали монетками:
– Мальчик, дома разберешься, заканчивай скорее разговор.
– Мой… мой… понимаешь, мой! – кричала тетя Гекта, будто я хотел отобрать ее мужа.
– Ну конечно, ваш, – сказал я.
– Кто мой?
– Дядя, – неуверенно произнес я. – Чей?
– Мой, – сказал я наугад.
– Наконец-то! – обрадовалась тетя. – Теперь беги. – И трубка моя запищала коротенькими гудками.
Машину с надписью «Учебная» я нашел быстро. Я схватился было за ручку дверцы и вдруг замер. Ну и ну! За рулем сидел тот самый «бобрик».
Значит, неожиданности решили меня преследовать по пятам. Ничего, перезимуем, как говорит в таких случаях наш знаменитый на всю школу двоечник Витька Подшебякин.
ДИМ ДИМЫЧ
И все же я отступил на несколько шагов, чтобы убедиться, что не ошибся. Нет, все совпадало. Автомобиль марки «Волга», цвет синий и надпись «Учебная». И сидели там три человека: один за рулем и двое на заднем сиденье. «Дим Димыч, муж и дядя», – подумал я и, решительно подойдя к машине, заглянул в окошко.
– Тебе чего? – спросил меня «бобрик».
– Мне ничего. Мне нужно дядю.
– Какого дядю?
– Моего.
В машине все переглянулись. Тогда, чтобы они не подумали, что я сбежал из сумасшедшего дома, я пояснил:
– Тетя Гекта сказала, что здесь меня ждет дядя… с Дим Димычем… и мужем.
Те, что сидели сзади, отодвинулись от меня к противоположной стороне, а «бобрик», выпучив глаза, спросил:
– Ты Эдька?
– Ага.
– Что же ты молчал? – рассердился он вдруг.
– Как – молчал?
– Там, у телефона.
– А вы меня не спрашивали.
– Ладно, – сказал «бобрик», – полезай ко мне. – Он открыл переднюю дверцу. – Не успел приехать, а уж учудил.
Ничего себе «учудил»! Пропустил его без очереди позвонить, а получается «учудил».
Я уселся, сумку положил рядом с собой на сиденье, но «бобрик» наставительно сказал:
– Сумку поставь себе под ноги. Она не должна стеснять движений водителя.
Я поставил сумку под ноги.
– Теперь другое дело, – сказал «бобрик». – Можно начинать движение… Да, – он протянул мне руку, – зовут меня Дим Димыч.
– Эдик, – произнес я и подумал, что сзади, значит, сидят дядя и муж.
Только почему они какие-то тихие, прибитые, молчат? Я мельком взглянул на них. У одного маленькая головка на тонкой шее, у другого – голова большая с черными кудлатыми волосами.
– Включаем зажигание, выжимаем сцепление, а еще что? – спросил Дим Димыч.
– Не знаю, – пожал я плечами.
– Не тебя спрашиваю. Что еще, Аганесов?
– Скорость, – сказал кудлатый.
– Какую?
– Первую.
– А еще?
– Газку.
– И все?
– Все.
– И автомобиль тронется?
– Тронется.
– Двойка, Аганесов. Вы забыли снять машину с ручного тормоза и включить сцепление. И что мы еще не сделали, Пеночкин?
– Теперь все сделали, – проговорил тонкошеий.
– Двойка, Пеночкин. Перед началом движения нужно дать предупредительный сигнал.
– Правильно, – сказал Пеночкин. – Включить левую мигалку.
– Что «правильно»! – заворчал Дим Димыч. – Вытягиваешь из вас, будто клешами, а вы «правильно». Вам сдавать, а не мне.
– Это верно, – согласился Аганесов.
«Ну и дубы, – подумал я. – Прямо как у нас па уроке».
Тем временем мы двинулись, и я стал смотреть в окошко. Нас обгоняли другие машины, потому что мы ехали медленно, и я уже хотел было попросить Дим Димыча, нельзя ли ехать побыстрее, как вдруг он сказал мне:
– Не высовывайся, а то голову оттяпает. А отвечать кому? Известное дело – водителю.
– Правильно, – подтвердил Пеночкин. Потом мы остановились возле магазина «Рыба».
– Я быстренько, – бросил Дим Димыч и скрылся в дверях магазина.
– Ему все одно – «быстренько», а у нас час прошел – вылезай из машины. – Пеночкин сердито чиркнул спичкой, закурил. – Говорят, однажды он к бане подъехал и ушел париться, а в машине ждали.
– Анекдот, – отозвался Аганесов и что-то тихо добавил.
Они помолчали, а затем Пеночкин спросил у меня:
– Ты ему кто будешь-то?
– Кому?
– Дим Димычу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51