Я сделал одно отклонение от
штатных назначений: включил в нашу группу Бродягу. Олег удивился: ведь
неповоротливый старый дракон снизит мобильность поиска! Да и скафандра на
такую махину не подобрать! Я, однако, не думал, что Бродяга нам помешает,
а что до скафандра, то драконы, как и демиурги, отлично дышат разреженным
воздухом, куда лучше нас переносят жару и холод. И Бродяге надо
порезвиться на свободе. Звездолеты огромны для людей, демиургов и
галактов, но конструкторы кораблей и не помышляли, что в корабельные
списки будет внесено такое существо, как гигантский летающий ящер.
Олег вежливо слушал, вежливо улыбался, потряхивал золотыми кудрями.
Этот человек, столь похожий на красивую девушку, непроницаем. Команды он
отдает дельные, им без спору подчиняются и спокойный Петри, и резкий
Осина, и вспыльчивый Камагин, и рассудительная Ольга, тем более - все
остальные. Слушает он внимательно, но реплики подает больше улыбками, а
когда приходится отвечать, то отвечает решениями, а не соображениями. Так
было и в тот раз.
- Тебе виднее, Эли, - сказал он.
Мы высадились на планете.
Она не удивила нас, когда рассматривали ее издали. В галактических
странствиях мы видели миры и необычней. Стандартный космический шарик:
размер - с Марс, атмосфера - сходная с земной, горы, моря, облака,
вероятно, и зелень, и животные, может быть, и разумные существа. Каждый из
поисковиков брал переносной дешифратор сигналов, а Ирина нагрузилась еще и
специальными приборами. Трубу и Гигу тоже предложили дешифраторы, но
бравые друзья из механизмов признавали лишь разрядники и гранаты.
Планета казалась обычной лишь издали. Удивительный мир разбегался под
нами вширь, когда планетолет опускался на вершину холма, торчащего посреди
равнины. Такого мира мы еще не знали.
Он был выражен лишь двумя цветами - черным и красным. На красной
земле текли красные реки, раскидывались некрупные красные озерки, с
красных скал низвергались красные водопады. А на фоне назойливой
вакханалии красного чернели леса и поля - черные деревья, черные кусты,
черные травы. И над черными лесами летали черные птицы, в зарослях черного
кустарника мелькали черные звери, в красной воде плыли черные рыбы. И
облака над нами были черные с огненно-красными краями, они то сгущались -
и все красное в них пропадало в черном, то редели - и черное становилось
красным.
- Преддверие ада таких же цветов: ты не находишь, Эли? - пробормотал
Труб и озадаченно распушил когтями бакенбарды.
- Что могут ангелы знать об аде?
- Узнаем, - пообещал он и взмыл вверх.
- Мне кажется, все неживое здесь красного цвета, а живое предпочитает
черный, - заметила Мэри.
Граций величественно мотнул головой, он пришел к такому же мнению.
Мнение это было тут же опровергнуто Трубом. Ангел погнался за птицей,
схожей с нашим гусем, только крупнее. Черный гусь не сумел отделаться от
быстро настигавшего ангела. Тогда птица сложила крылья и стала падать. Она
падала, на глазах превращаясь из черной в пламенно-красную. Труб
приземлился и позвал нас. Птицы не было. На земле лежал небольшой валун,
мертвый, холодный и такой же красный, как и все вокруг.
- Это она, она! Она превратилась в камень! Она притворяется камнем! -
твердил Труб и раздраженно толкал красную глыбу то ногой, то крылом, но
никак не мог сдвинуть ее: валун лежал на этом месте тысячелетия, так он
врос в грунт.
Мэри с отвращением сказала:
- Здесь даже звуки черные!
Здесь и вправду все звучало глухо и невыразительно. Я бы добавил, что
и запахи были черные: и красная земля, и красная вода, и черные растения
пахли одинаково - ничто не имело своего аромата, не было своеобразных
запахов, как не было и своеобразных звуков. Я ударил ногой о красный
камень, который Труб считал преображенной птицей, Ромеро деловито постучал
своей металлической тростью о металлический дешифратор: мы не услышали ни
металла, ни камня, не было простукивания, не было удара - один плотный ком
ваты как бы столкнулся с другим.
Трубу захотелось полетать над лесом, там он углядел новых птиц и
резво помчался на ними, но и птиц больше не было и сам лес стал исчезать,
когда Труб подлетел к нему. Лес опадал, приникал к земле, превращался в
землю, менял черный цвет на красный. И больше не было леса, была одна
красная, голая, безжизненная земля.
- Гиг, - сказал я предводителю невидимок. - Разведка твоему другу не
удается. Не можешь ли ты помочь ангелу?
- Сейчас надену мундир, начальник! - воскликнул бравый Гиг и понесся
вслед за ангелом. Исчезал он уже на лету.
Труб в недоумении парил над исчезнувшим лесом, ангела мы видели
хорошо, а Гиг, естественно, зрению был недоступен, но извилистая линия
внезапного опадания леса, превращение черного цвета в красный отчетливо
отмечали невидимый полет Гига.
- Экранирование невидимок здесь не действует, - сказал удивленный
Орлан. - А мы были уверены, что их невидимость совершенна!
Ирина подтвердила, что оптическая невидимость Гига недостаточна.
Неизвестно, следит ли за нами кто-то, но если следит, то экранированный
Гиг виден ему столь же ясно, как и Труб.
- Нас терпят на расстоянии до двухсот метров. От двухсот до ста
метров все поспешно омертвляется. Чем быстрей мы приближаемся, тем быстрей
омертвление. Граница в сто метров непреодолима. За ней лишь красная
окаменевшая земля.
Объяснение Ирины ничего не объясняло, оно само было загадкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14