Это всё незнакомец, отравивший его…На мгновение он решил, что это сон, дурной сон. Он бросился на стену и ударившись взвыл от боли.— Прекратить! — крикнул охранник. — Марш в постель!Так это всё было правдой…Беллем потерял сознание.Очнулся он от прикосновения чьей-то руки.— Одевайтесь!Он увидел свой костюм на стуле у кровати.Одевшись, Беллем оглянулся по сторонам.— А где… мой воротник?— Он вам больше не понадобится. Да возьмите же себя в руки! Не вы первый, не вы последний. Ведь сколько людей вы толкнули на этот путь своим опиумом! Теперь пришёл ваш черёд…Беллем бросился на кровать и забился в истерике.Вдруг открылась дверь, и в камеру вошел второй охранник. Он был очень высокого роста и огненно-рыжим.Беллема силой поставили на ноги.— Руки за спину!Ему связали руки, накинули на голову плотный капюшон и повели…Этот последний путь показался бесконечным.— Стоять!Беллем почувствовал, как его шею обвила петля. Он замер в предчувствии последнего мига… Неожиданно он услышал тяжелые шаги. Кто-то прикоснулся к его плечу.— Что вы здесь делаете, сэр?Чья-то рука сорвала с него капюшон. Он увидел тёмную улицу и стоящего перед ним полицейского.— Кто-нибудь напал на вас? — спросил его полицейский. — Или вы напились до потери сознания? Стыдитесь! Вы позорите свои седины!Семь часов назад у Грегори Беллема не было ни одного седого волоса…Вся эта комедия разыгралась в гараже, наспех оборудованном под тюремную камеру.Правила внутреннего распорядка в королевских тюрьмах подарил Манфреду сам мистер Фейр.Уважаемый начальник полиции не знал, правда, какое применение им найдут Двое Справедливых… Глава 5.Человек, ненавидевший Амелию Джонс В этот день друзья получили из Испании письмо с маркой, изображавшей Альфонса Ш.— Чёртов Пойккерт удосужился-таки написать, — сказал Гонзалес, вскрывая конверт.— Читай! — бросил Манфред, затягиваясь папиросой.— Так… Ну, привет нам из Испании… от мирного фермера — кто бы мог подумать!— Дальше!— Дальше нечто потрясающее. Слушай: «У меня чудесный цветник. Множество роз. Представляю, как бы порадовался Манфред, глядя на них…»— О, да!— Дальше идут подробные сведения о розах… А, вот: «Какого вы мнения о предложенном американскими учёными способе анализа крови?.. Они утверждают, что так можно установить родство людей… Мои поросята чудесно растут. Один из них на редкость умён и сообразителен, — я назвал его Джорджем…»— Я счастлив! — произнёс Джордж Манфред.— «Предвидится славный урожай винограда… известно ли вам, что у близнецов одинаковые кожные линии на пальцах?.. Очень неблагополучно с луком… лук в этом году меня приводит в отчаянье… Еще раз обнимаю. Пойккерт.» Всё!— М-да… Что касается близнецов — это всего лишь гипотеза; причём, довольно шаткая… Куда ты, Леон?Гонзалес молча вышел.Через пять минут он вошёл совершенно преображенным: его воротник был чист, но потёрт, ботинки были тщательно вычищены, но изобиловали заплатами, каблуки были скошены, но грубо подбиты резиновыми набойками.— А, понял: сегодня ты снова изображаешь адвоката-неудачника! Ладно-ладно, я ни о чём не спрашиваю. Желаю успеха и передаю горячий привет Амелии Джонс!Гонзалес нахмурился.— Несчастная женщина, — пробормотал он.— Ты чудесный человек, Леон, — улыбнулся Манфред. — Я завидую твоему умению обволакивать простую старую женщину романтическим флёром.Леон накинул на плечи поношенное пальто.— А из тебя никудышный циник, Джордж…
Тот маленький трактир, куда направлялся Гонзалес, находился в Дептфорде. Вечер выдался холодный и туманный. Улицы были пустынны. Мало народу оказалось и в трактире. В общем зале сидело не больше полдюжины гостей. Леон подошёл к стойке и заказал стакан красного вина.К нему подошла пожилая женщина.— Спасибо, что пришли, — тихо сказала она.— Как обещал, миссис Джонс, — ответил Леон.— Мистер Лукас, — продолжала она, обращаясь к Гонзалесу, известному а трактире под этим именем, — вы были так добры ко мне… Ваши советы очень помогли мне… Но в этот раз… я не знаю, как просить вас…— Я к вашим услугам, миссис Джонс.— Не смогли бы вы увидеться со мной завтра в половине девятого на вокзале? Я, разумеется, оплачу стоимость вашего билета, — поспешила добавить она, — я не могу допустить, чтобы вы тратились из-за меня… У меня накоплено немного…— Мне сегодня тоже удалось немного заработать. Вы получили известие о муже?— Я видела одного человека, только что выпущенного из тюрьмы…Губы ее задрожали, а на глазах проступили слезы.— Он исполнит свою угрозу, я знаю, — прошептала она, — но не это меня беспокоит…— Что же?— Вы всё узнаете завтра, если придёте на вокзал… я… очень прошу вас… А он… его через два месяца выпустят из тюрьмы и… он убьёт меня, я знаю… Я готова… Но не это меня волнует…— Хорошо, — сказал Гонзалес. — Завтра в половине девятого я буду ждать вас на вокзале.
К удивлению Леона, миссис Джонс была одета почти нарядно. По крайней мере, в ней никак нельзя было признать простую уборщицу.Они взяли билеты до Суиндона. В вагоне женщина почти всю дорогу молчала, односложно отвечая на редкие вопросы Гонзалеса.В Ньюберри их поезд задержался, пропуская экскурсионный состав. В его окнах промелькнули оживлённые, смеющиеся личики детей.— Я совсем забыл, что начались пасхальные каникулы, — сказал Леон.В Суиндоне они вышли из вагона.— Нам придётся немного подождать, — сказала миссис Джонс. — Я хотела бы…В это время ещё один поезд подошёл к перрону. Женщина тут же оставила своего спутника и устремилась навстречу молоденькой девушке, на шапочке которой красовалась бело-розовая лента — отличительный знак одной из самых престижных школ Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33