- Благодарю вас, второй пилот.

10
Овцам не имеет смысла голосовать за вегетарианство,
если волки остаются на противоположных позициях.
Уильям Ральф Индж (1860-1954)
Каждую минуту кто-то рождается.
П.Т.Барнум (1810-1891)
Я добавил:
- Прекрасно выполненная посадка, Гвен. "Пан-Америкэн" никогда бы не
сумела посадить корабль мягче!
Гвен оттянула полы своего кимоно и потупилась.
- Вовсе не такая уж прекрасная. У нас просто кончилось горючее.
- Не скромничай. Меня особенно восхитил последний маленький гавот,
которым наш кар отметил соприкосновение с поверхностью. Вполне подходяще,
учитывая, что у нас здесь нет трапа для спуска на поле.
- Ричард, почему же так получилось?
- Затрудняюсь ответить. Возможно, удружил гироскоп - заклинило при
посадке. Нет данных, значит, нет и мнения Дорогая, а ты очень
соблазнительно выглядишь с задранным подолом. Тристам Шенди [центральный
персонаж одноименного романа классика английской литературы Лоуренса
Стерна (1713-1768)] был прав: женщина показывает свое самое лучшее,
задирая юбку на голову.
- Сомневаюсь, что Тристам Шенди такое произносил!
- Ну, тогда ему следовало это сказать. А у тебя прелестные ножки, моя
дорогая!
- Благодарю. Надеюсь, что это правда. А не мог бы ты любезно помочь
мне избавиться от этого вороха тряпья? Мое кимоно запуталось в ремнях, и я
не могу их отстегнуть.
- Не возражаешь, если я тебя сперва сфотографирую?
Гвен произнесла нечто, не вполне подходящее леди, что явилось
наилучшим способом изменить ход моих мыслей. Отстегнув ремни, я быстро и
чувствительно "приземлился" лицом на пол, бывший прежде потолком,
перевернулся и начал освобождать Гвен. Пряжка ее ремня оказалась настоящей
проблемой: сама она никак не смогла бы с ней совладать. Я наконец
отстегнул ремни и, не дав ей упасть, поставил на ноги, завершив свои
действия нежным поцелуем.
У меня было отчасти эйфорическое состояние - еще бы, всего за
несколько минут до этого я ни гроша не поставил бы за благополучное
прилунение! Гвен заслужила награды в полной мере.
- Ну, а теперь давай освободим Билла.
- А почему бы ему самому не...
- У него же несвободны руки, Ричард!
Когда я выпустил мою леди из объятий и поглядел на беднягу, я все
понял. Билл висел вниз головой с выражением смиренного мученика. Он крепко
прижимал к животу мое, простите, _н_а_ш_е_ японское деревце. Оно было
невредимо. Билл торжественно и с оттенком извинения доложил Гвен:
- Я не выпустил его!
Я молча дал ему отпущение грехов, простив и "извержение" во время
посадки... Всякий, кто ухитряется помнить о долге, схваченный мучительными
приступами рвоты, не может быть негодяем!
(Но очиститься я предоставил ему самому - отпущение грехов вовсе не
включает в себя услуги по очищению от грязи. И я не позволил бы этого и
Гвен, а если бы она стала настаивать, то я вновь сделался бы "macho" и
деспотичным супругом, не терпящим возражений!)
Гвен взяла деревце и пристроила его на "верхнюю" (бывшую нижнюю)
поверхность кожуха компьютера. Пока Билл отстегивал ремни, я держал его за
щиколотки и помог плавно спланировать на бывший потолок и встать на ноги.
- Гвен, можешь снова доверить Биллу заботы о горшке. Дерево мне
мешает: я должен повозиться у компьютера и приборной панели.
Мог ли я вслух сказать, что меня заботит? Да нет, конечно, а то бы
Билла начало снова рвать. А Гвен и сама все понимала.
Я лег на спину, полез под компьютер и постарался его включить.
Знакомый нагловатый голос прокричал:
- Семнадцатый, вы меня слышите? "Вольво" Би-Джей-семнадцать,
ответьте. С вами говорит космопорт Гонконга-Лунного. Вызываю "вольво"
Би-Джей-семнадцать!..
- Би-Джей-семнадцать на связи. Говорит капитан Полночь. Гонконг, я
вас слышу.
- Какого дьявола вы не оставались на канале тридцать, Би-Джей? Вы
пропустили контрольную точку для маневра. Теперь отваливайте. Я не смогу
вас посадить.
- Никто не сможет, капитан Шишка. Я уже сел. Аварийная посадка. Отказ
компьютера, неисправность гироскопа, сломалось радио, накрылись двигатели,
пропала видимость. После посадки мы свалились на брюхо. Топливо кончилось,
а местность такая, что взлететь все равно невозможно. А теперь еще затих
очиститель воздуха.
Наступило выразительное долгое молчание.
- Т_о_в_а_р_и_щ_, вы уладили свои дела с Господом?
- Я был слишком занят для этого.
- Х-мм. Понятно... Каково давление в кабине?
- Эти кретинские лампочки все светят зеленым. А манометра нет.
- Где вы находитесь?
- Понятия не имею. Эта гадость скурвилась в двадцать один сорок семь,
как раз перед тем, как я собрался передать управление вам, и с тех пор мы
катились вниз под горку на заднице. В тот момент мы находились на орбите
Голден Рула, все тормозные импульсы были тщательно сориентированы. Потом
мы прошли, по-моему, над кратером Аристотеля в...
- В двадцать один пятьдесят восемь, - подсказала Гвен.
- В двадцать один пятьдесят восемь, как говорит второй пилот. Я
посадил корабль в "море" южнее кратера. Кажется, в Море Грез.
- Погодите-ка. Вы все еще на терминаторе?
- Да, все еще на нем. Солнце прямо над горизонтом.
- Ну, тогда вы не слишком отклонились к востоку. Время посадки?
Я замялся, но Гвен прошептала:
- Двадцать два ноль три сорок одна.
Я повторил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148