Ты что, собрался напиться с горя?— И в мыслях не было!— После разговора с этим сукиным сыном ты теперь ближе к запою, чем раньше. Ты ведь именно этим собирался заняться? Прежде чем позвонил мне?— Возможно, — немного поразмыслив над его словами, признался я.— Однако ты все-таки взялся за телефон и теперь понемногу остываешь.Мы поболтали с ним несколько минут, и когда я повесил трубку, гнев мой уже начал остывать. Да и на кого мне злиться? На парня, пообещавшего вновь взять меня на работу, после того как кончится запой? Нет, конечно.Мотли — вот кто всему виной. Мотли!..А может быть, и я сам. Из-за своего бессилия.Ну и черт с ним! Я вновь придвинул телефон и сделал несколько звонков, а затем отправился в Северный Центральный участок, чтобы поговорить с Джо Деркином. * * * Я никогда не сталкивался с ним по службе, хотя нам и пришлось работать в одно время. Я узнал его лишь за последние три-четыре года, и он стал мне самым хорошим помощником, который работал в полицейском департаменте Нью-Йорка. Мы старались содействовать друг другу все эти годы — он пару раз направлял ко мне клиентов, а я от случая к случаю делился с ним полезной информацией, которую удавалось добыть.Когда я впервые встретился с ним, он считал месяцы, которые ему оставалось доработать до двадцатилетнего срока службы. Он всегда говорил, что не может дождаться момента, когда наконец оставит эту чертову работу и уедет из проклятого Богом Нью-Йорка. Он продолжал и сейчас говорить то же самое, но теперь твердо решил отслужить двадцать пять лет.Годы округлили его брюшко и проредили шевелюру темных волос, которые он всегда наискось приглаживал гребешком; лицо было круглым и румяным. Он постоянно бросал курить, но теперь в его руке снова дымилась сигарета, а пепельница на столе была забита окурками. В середине моего рассказа он затушил сигарету, но не успел я закончить, как он достал новую.Выслушав то, что я ему рассказал, он отъехал на кресле назад и задумчиво выпустил в потолок три дымных кольца. Сквозняков не было, и кольца поднялись до самого потолка, не потеряв своей формы.— Ну и дельце!.. — сказал он.— Не правда ли?— Этот парень из Огайо, судя по твоему рассказу, славный малый. Как ты говоришь его зовут, Гавличек? По-моему, за «Кельтов» играл кто-то с такой фамилией?— Ага.— И его также звали Том, если не ошибаюсь.— Нет, по-моему, тот был Джоном.— Ну что же, может, ты и прав. А тот парень ему не родственник?— Не знаю, не спрашивал.— Да, конечно, у тебя сейчас другим голова забита. Что же ты теперь собираешься делать?— Хочу отправить этого сукиного сына в давно заслуженное им место.— Да, за такое ему вполне светит подохнуть за решеткой. Как ты считаешь, эти ребята в Массилоне могут возбудить против него какое-нибудь дело?— Понятия не имею. Том, конечно, допустил огромную ошибку, посчитав это делом рук мужа Конни и закрыв дело.— Можно подумать, у нас поступили бы иначе.— Кто знает... Во-первых, у нас его голос был бы сразу записан на пленку, а значит, его можно было бы идентифицировать. Да и судебная экспертиза у нас была бы проведена куда более тщательно.— Все равно никто бы не догадался, что ее изнасиловали извращенным способом.Я пожал плечами.— Да как бы там ни было, здесь сразу бы установили, чья кровь на ее муже — только его собственная или же всех жертв.— Да, это верно. За исключением того, что и мы зачастую можем многое упустить. Ты слишком давно не работаешь в полиции, Мэтт, и многое позабыл.— Возможно.Джо наклонился вперед и затушил сигарету.— Сколько раз уже я бросал курить, — сказал он, — но потом начинаю дымить еще больше, это не может не сказаться на здоровье. А как ты считаешь: если удастся установить, что сперма принадлежит не мужу Конни, они откроют дело?— Не знаю.— По-моему, у них и в мыслях этого нет. Ты не сможешь доказать, что Мотли был в Огайо. Где он теперь, как ты считаешь?Я неопределенно пожал плечами.— Я специально интересовался в водительской ассоциации: нет у него ни машины, ни водительских прав.— И тебе сообщили такую информацию?— Возможно, там подумали, что я работаю в полиции, — объяснил я.Джо внимательно посмотрел на меня.— А ты, конечно, не выдавал себя за офицера, — заметил он.— Конечно. Я вообще никак не представился.— По закону ты не имеешь права действовать таким образом, чтобы люди принимали тебя за офицера.— Если есть намерение обмануть их, не так ли?— Обмануть или заставить их сделать что-то для тебя, чего они не стали бы иначе делать. Ну да ладно! Итак, нет ни машины, ни прав. Конечно, он может водить незарегистрированную машину без прав. А где он живет?— Понятия не имею.— Он освобожден не досрочно, так что никто теперь о нем ничего не знает. А где он проживал в последний раз?— В отеле в начале Бродвея, но это было больше двенадцати лет назад.— Да, вряд ли его номер ждал своего постояльца так долго.— Я звонил туда — так, на всякий случай.— Ну и что?— Во всяком случае, под его фамилией никто не значится.— Да, это — другое дело, — согласился Джо. — Фальшивое удостоверение; у него их может быть куча. За двенадцать лет за решеткой он перезнакомился с множеством мерзавцев. Когда, говоришь, его освободили, в середине июля? Теперь у него могут быть какие угодно документы — от «Америкэн Экспресс» до шведского паспорта.— Я думал об этом.— И ты абсолютно уверен, что сейчас он в Нью-Йорке...— Наверняка.— ... и замышляет убийство еще одной девчонки. Как ее зовут?— Элейн Марделл.— А затем он, без сомнения, прикончит и тебя — для ровного счета. — Джо вновь задумался. — Если мы получим официальный запрос из Массилона, тогда сможем заняться его поисками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82