Каким-то образом тебе удалось избежать нанесения настоящей татуировки. Наверное, ты решила, что в замке суверена на Цирказе риск повстречать человека, обладающего Взглядом, который мог бы тебя разоблачить, невелик. Не знаю, почему у тебя возникла мысль подделать татуировку. Может быть, ты уже тогда задумала побег? Тебе ведь было тогда всего восемнадцать?
Флейм кивнула, надевая кошель на пояс.
— Понимаешь, я уже тогда влюбилась в Руарта. Я знала, что никогда не захочу выйти замуж за кого-то другого. Мы решили, что нужно избежать нанесения татуировки, и во время церемонии я прибегла к магии. Мастер-гхемф и не заподозрил, что на самом деле даже не прикоснулся к моим рукам.
Я хмыкнула:
— Ну, думаю, что на самом деле он знал. Гхемфы, по-моему, в некоторой мере обладают Взглядом.
— Правда? Черт меня возьми! Он и слова не сказал…
— Наверное, он не хотел, чтобы люди узнали об этой их способности. А может быть, просто не хотел доставлять тебе неприятности. Гхемфы ведь очень добросердечны.
Флейм бросила на меня странный взгляд: ей явно было непонятно, откуда я так много узнала о гхемфах, однако она ничего не сказала.
— Ну а после церемонии поддерживать иллюзию было легко, — продолжила она рассказ. — Все же на бегство я решилась только тогда, когда мой отец выбрал мне в супруги властителя Брета. Руарт настаивал, чтобы я оставалась в замке, пока не повзрослею, — он хотел, чтобы я была уверена в своем решении, поскольку обратной дороги у меня бы не было. В конце концов, ему нечего было предложить мне, кроме дружбы, а я, видят боги, не была привычна к материальным тяготам. Но когда этот растлитель малолеток положил на меня глаз и стал настоятельно просить моей руки, даже Руарт согласился, что время пришло. Я тогда не догадывалась, конечно, что властитель обратится к хранителям и попросит их, меня найти и что они пошлют кого-то меня выслеживать.
— Ну да, и работорговцы с самого начала знали, что ты Дева Замка. Ты и рабыней на самом деле никогда не была.
— Это было всего лишь прикрытием. Я заплатила им за то, что они меня увезут. Все устроила дворцовая служанка, моя старая няня, которая мне сочувствовала. Она отнесла к ростовщикам кое-что из моих драгоценностей, чтобы добыть денег. Работорговцы, правда, вознамерились меня обмануть и заработать еще раз, продав меня отцу, но Руарт услышал, как они сговаривались, и я отвела им глаза своей магией. В конце концов, они все-таки доставили меня на косу Гортан.
Я усмехнулась. Знали бы работорговцы, в какую передрягу попадут, связавшись с Флейм и Руартом!
— Но один из них проговорился Янко — Мортреду? — спросила я.
— Да, наше везение кончилось. Кто-то, должно быть, сказал ему, кто я такая и что я — силв.
— И тогда Янко наложил на всех, кто тебя видел, заклятие, чтобы они молчали. Он собирался превратить тебя в злую колдунью, а после этого вернуть на Цирказе.
Флейм поежилась:
— Да. Я стала бы пешкой в его руках. Через меня он в один прекрасный день получил бы власть над Цирказе и Бретом. Блейз, ты говорила, что Мортред лишился своей силы. Сколько времени пройдет до тех пор, когда он снова сможет превращать силвов в дун-магов?
— Как я могу судить? Тут даже и догадаться невозможно. В первый раз ему на это потребовалось около сотни лет. Теперь же… Недели, месяцы, годы? Могу сказать одно: я чувствую, что когда-нибудь это случится. Мортред слишком могуществен, чтобы остаться калекой навсегда. И мне кажется, что на этот раз ему столетие не потребуется.
— Значит, он слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Я никогда не буду чувствовать себя в безопасности. А, кроме того, раз он способен подчинять себе силвов, он рано или поздно захватит власть над хранителями и их островами.
Я сразу поняла, к чему она клонит.
— Ты собираешься отправиться в погоню за ним, — уверенно сказала я. — Вместе с Руартом. Ах ты, глупая, самонадеянная креветка…
Флейм кивнула:
— Ага. Все это я знаю. Но у меня нет выхода, потому что Мортреда нужно остановить. И еще потому, что, пока он жив, Руарт останется пленником своих милых перышек. — На лице Флейм отразилась ярость. — Он мне нужен, Блейз, — Руарт, я имею в виду. Он нужен мне как мужчина. Мне безразлично, если он окажется горбуном или с лицом как у медузы. Я хочу, чтобы он стал человеком. Я хочу держать его в объятиях, делить с ним ложе, родить от него детей. Ты любишь Тора, ты должна понимать, что я чувствую. — В голосе Флейм звучала храбрость отчаяния, рожденная несбыточным желанием и теми страданиями, что выпали ей на долю на косе Гортан.
Сказать на это было нечего, поэтому я просто кивнула. В душе, правда, я задавалась вопросом: так ли безоглядно я люблю Тора, как Флейм — своего Руарта?
— Что заставляет тебя думать, что Мортред отправился на Мекате?
— То, что он однажды сказал мне, — еще когда считал меня полностью покорной своей воле. У него там имеются приспешники — еще одно селение дун-магов.
— И ты думаешь, что своими силами разделаешься с чем-то вроде Крида?
— Конечно, нет. Если я их найду, я просто сообщу хранителям. Самой мне нужен только Мортред. Он мой, Блейз.
Ее свирепость была устрашающей. Потом, немного успокоившись, Флейм улыбнулась:
— Да, кстати, Руарт говорит, что если когда-нибудь дастелцы получат обратно свои острова, он позаботится о том, чтобы ты стала самой первой их почетной гражданкой.
Я была тронута.
— Передай ему, что я очень высоко ценю его предложение. Нет другого государства, гражданство которого я предпочла бы гражданству Дастел. — Я коснулась левой мочки. — Будем надеяться…
Мы обе умолкли, думая о том, как много всего должно случиться, прежде чем я получу заветную татуировку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119