Но и его самого, подобно обоим его спутникам, парализовало любопытство. Любопытство и страх.Наконец найдя что-то, девочка судорожно охнула, после чего, всхлипывая, извлекла этот камешек из общей груды. Не то рубин, не то гранат, решил Дэмьен, нечто сверкающее собственным темно-багровым светом из-под коросты грязи и запекшейся крови. Ее дрожащие пальцы обтерли грани камня, очистили его от грязи. Она прерывисто, судорожно дышала, воспринимая все новые болезненные уколы, которые, несомненно, приносило каждое прикосновение к камню. Дэмьену мучительно хотелось помочь ей, но он просто не знал, с чего начать.— Это его камень, — выдохнула девочка. Слова душили ее. В уголках глаз навернулись слезы, сами показавшиеся в свете лампы брильянтами. — Его!Первой сообразила Хессет.— Речь о ее отце, — прошептала она. — Это, должно быть, его камень.— Но как?.. — начал было Дэмьен.Холодная рука, опустившись ему на плечо, призвала его к молчанию. Он посмотрел на Охотника и увидел, что взгляд того прикован к поверхности стола. Нет, выше… Он проследил за направлением этого взгляда — и у него перехватило дыхание. В гостиничном номере творилось нечто невероятное.В воздухе начала формироваться человеческая фигура, поворачиваясь то так, то этак в свете лампы и, казалось, черпая энергию и субстанцию из разложенных на столе драгоценных камней. Сперва она выглядела бесформенной и нематериальной, казалась клубом пыли, в котором, слетевшись на пламя, плясали мотыльки. Но постепенно она набирала силу и вещественность, превращаясь в некий предмет, сперва неопределенный, и только спустя пару минут можно стало определить, что это такое. Рука. Человеческая рука. Смуглая, с едва заметным шрамом на тыльной стороне, с аккуратно подстриженными и чистыми ногтями, с легким намеком на ткань шелкового рукава на запястье. Пока они следили, рука становилась все материальнее и тверже, и вот уже на одном из пальцев заблистал в оправе алым цветом драгоценный камень. Не надо было смотреть на тот, который держала Йенсени, чтобы понять: это один и тот же камень; эта мысль пронзила священника с такой же остротой, как если бы он вошел в процесс Познания, и источник ее происхождения был, судя по всему, тем же самым.— Но как? — поразился он.И хотя ответ был совершенно очевиден, он не мог поверить тому. Неужели Йенсени?..И тут, совершенно внезапно, видение исчезло. Растворилось в радужном каскаде света и растаяло в ночи. Рука девочки, дрожа, продолжала сжимать драгоценную находку, по обеим щекам у нее бежали слезы.— Это его камень, — прошептала она. — Он сказал мне, что отдал его одному из своих людей.— Тому, кто позже стал жертвой Терата, — добавил Таррант.Девочка кивнула, продолжая всхлипывать:— Я чувствую, как он умер…Она задышала еще судорожней, и рука у нее задрожала. Дэмьен предположил, что перстень не был снят похитителем с руки, а отрублен вместе с пальцем.— Она черпает силы не из земной Фэа, — вслух поделился своей догадкой Таррант. — Это нечто более сильное. И более необузданное.— Они убили его, — прошептала девочка. — Они убили этого человека и они убили моего отца — и они не прекратят убивать, если вы их не остановите!Дэмьен увидел, что Хессет потянулась к девочке.— Но если это и впрямь сильнее, чем земное Фэа… — начал он.— И необузданней, священник. Не забывайте об этом. В здешнем мире есть силы, не поддающиеся укрощению…— …и люди не умеют использовать их, потому что они думают только об укрощении и обуздании, — подхватила Хессет. — А вот ракхи знают, что использовать силу можно, только покорившись ей. — Она нежно, трепетно посмотрела на девочку, которую уже успела заключить в объятия. — И она это, по-моему, тоже знает, — прошептала ракханка.Девочка посмотрела на участников экспедиции. Лицо ее было залито слезами, нижняя губа дрожала, но, когда она заговорила, голос ее зазвучал сильно и строго:— Возьмите меня с собой.Дэмьен почти физически ощутил, в какой гнев пришел от этих слов Таррант.— Исключено! — рявкнул он.— Они убили моего отца!Таррант, пропустив ее слова мимо ушей, обратился к Дэмьену:— Это ваших рук дело, священник. Так что и решение извольте найти сами.— Но я хочу помочь вам!Таррант поднялся с места. В этом темном убогом помещении рост его казался и вовсе исполинским. Он навис над девочкой подобно ночному призраку. Лицо у него было кромешно-мрачным.— Она нестабильна, — объявил он свой приговор. — И предельно недисциплинированна. И я не вижу ни малейших признаков того, что она может контролировать силу, которой пользуется, или хотя бы осознавать ее природу.— Но я знаю, где Черные Земли! — выкрикнула Йенсени. — И все тамошние ловушки знаю! Если вы не возьмете меня с собой, вы их не разглядите, и тогда он убьет вас!На мгновение наступила тишина — страшная тишина, заряженная подозрительностью, страхом и — да! — слабыми признаками надежды.Наконец обретя дар речи, заговорил Дэмьен:— А что такое Черные Земли?— Там живет Принц. Которого называют Неумирающим. — Йенсени говорила озлобленно, не сводя глаз с Тарранта. Словно провоцируя его на то, чтобы он велел ей замолчать. — В самом центре Пустошей. Говорю вам, я это видела. И я могу провести вас сквозь преграды.— Но как? — не выдержал Таррант. И голос его был холоден как лед. — Как ты все это узнала?— Я видела… картины. — Сейчас ей явно стало трудно подыскивать слова, ведь выражений, соответствующих ее опыту, в ее языке не было. — Он обычно рассказывал мне истории… и появлялись картины.— Твой отец рисовал их для тебя? — спросила Хессет.— Он и не подозревал о том, что они появляются, — ответила девочка шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106