Даже если ничего не слышать и не видеть здешней прислуге вменялось в обязанность, естественное любопытство все же должно было проявиться: ведь в замок прибыли два новых человека. Но здесь все обращались друг с другом так, будто перед ними – пустое место. Каролина нашла это возмутительным и заявила, что не будет долго мириться с их «феодальной манерой». В этой области явно назрели реформы.Мои опасения насчет того, как Каролина справится с ролью брата, не оправдались. Она играла не просто хорошо, но блестяще, и настолько убедительно, что верить ей начинала даже я, и временами не знала, как мне с ней держаться. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы не отождествить ее полностью с Карлом. Ее новый образ обезоружил меня. Я готовилась к тому, чтобы не отпускать ее ни на шаг и держать в строгости, но Каролина была так остроумна и весела, так хорошо умела обернуть все в игру и вместе с тем так старалась облегчить мне исполнение моей партии, что в итоге все оказалось не так сложно, как я себя представляла.Во многом это было связано и с атмосферой, которая нас окружала. Очутившись в стенах замка, я сразу почувствовала, что теряю ощущение реальности.Обычная жизнь казалась теперь далекой, словно бы она была сном.Нас удивляло, что мы до сих пор не видели никого из хозяев – Стеншернов. Объяснить это можно было лишь тем, что они решили дать нам возможность спокойно осмотреться на новом месте.Впрочем, в глубине души я полагала, что присматриваются скорее к нам; что хозяева желают удостовериться, что мы им подходим. Что ж, ничего удивительного в этом нет, особенно если учесть, что они ничего о нас не знали.Но если мы им не подойдем – что они будут делать? Отошлют нас назад? Но ведь заманить кого-то в такую глушь тоже непросто, уж молодых людей – во всяком случае. Я уже обратила внимание на то, что все слуги в замке пожилого возраста. Была одна горничная помоложе, но большинству было определенно между тридцатью пятью и сорока.На другой день мы также не встретились с Арильдом и Розильдой. И даже начали сомневаться, существуют ли они вообще. День мы провели в обществе Веры.Она повела нас на прогулку и, среди прочего, показала парк и розарий. Однако речь ее была немногословна. Вера только раз дала себе волю, заговорив о том, что розарий – дело рук покойной хозяйки замка, матери Розильды и Арильда.Летом все кусты покрываются белыми цветами, других роз тут нет – вот увидите! Пока бутоны еще не распустились, но дайте время – и весь сад будет белым. Молодая хозяйка была так романтична! Белый, по ее убеждению, символизировал томление по чистому человеческому сердцу. Она знала, что рано умрет, и белые розы были ее даром потустороннему, миру. Потому-то она и переименовала поместье в Замок Роз.И розы, которые росли на клумбах, и те, что вились вдоль стен, и розовые кусты, и даже кувшинки, которые называют «розами водяного», – все они были белого цвета. Даже в остальной части сада цветы другого цвета со временем стали выпалывать.Говоря о прежней владелице замка, Вера Торсон всегда почтительно понижала голос. Время от времени она замолкала, так как боялась сказать лишнее; но вместе с тем Вера полагала, что должна рассказать нам о Лидии: слишком многое в замке было связано с именем усопшей.– Вы знали ее? – спросила я.Вера покачала головой.– Нет, к тому времени, как я появилась здесь, Лидия Стеншерна уже умерла. Я знаю о ней только со слов мужа и прежней гувернантки Арильда и Розильды – скоро вы с ней познакомитесь.Вера снова замолчала. Было видно, что ей хочется сказать еще что-то, но она не решается. Тогда мы принялись расспрашивать об отце детей, Максимилиаме Фальк аф Стеншерна. Оказалось, что теперь он живет за границей. Из всей семьи в замке осталась только бабушка Максимилиама, но она жила обособленно и почти ни с кем не общалась.У Максимилиама был брат, Вольфганг, который не так давно утонул вместе с «Титаником». Его вдова жила в этих краях, в собственной усадьбе. Вольфганг занимался коммерцией. Будучи старшим из братьев, он должен был унаследовать замок, но тут дела у него пошли плохо, он оказался на грани банкротства, и Максимилиам выкупил у него дом. Вдова Вольфганга, София, никогда не могла простить ему этого. Хотя муж ее был уже мертв, а сама она едва ли могла претендовать на замок, София считала себя единственной законной его владелицей. Она даже пробовала доказать, что Максимилиам обманул ее мужа – что, разумеется, было наглой ложью и сильно возмутило Акселя Торсона.Тут на лице у Веры снова возникло испуганное выражение, она долго молчала, но, вспомнив, что София не бывает в замке, успокоилась. Вера не сказала этого прямо, но по ее голосу можно было понять, что Софии вход в замок заказан.Нам хотелось выведать у нее еще что-нибудь, но Вера приняла такой решительный вид, что стало ясно: с тем же успехом мы бы могли расспрашивать каменную стену.Так, без происшествий, прошли первые два дня. Я уже начинала испытывать нетерпение, но Каролина оставалась спокойной. Ведь положение ее было совсем другое. Мысли Каролины были заняты ролью, для нее было бы куда труднее предстать в новом качестве сразу перед всеми. Теперь же она могла пробовать свои силы то на том, то на другом обитателе замка, спокойно шлифовать свой образ, чтобы, когда придет время встретиться с Арильдом и Розильдой, быть совершенно в себе уверенной.Меня удивляло, откуда у нее взялись мужские костюмы, к примеру белый, выделявшийся своей элегантностью. Сначала Каролина не отвечала, как всегда сохраняя таинственность, но потом все же призналась, что одежду она одолжила. У кого – она, конечно же, не сказала, но он якобы жил в нашем городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101