Солнце, поблескивавшее на лепестках, никогда не проникало внутрь.Я показала на куст. Амалия кивнула.– Он хранит свою тень, – тихо сказала она. – Так же как и люди, живущие в Замке Роз. Так же как вы, насколько я понимаю. Ведь вы что-то держите в себе?Она взяла мою руку в свою, и мы посидели молча.– Мне кажется, я больше не могу здесь оставаться, – сказала я.Я удивилась своим словам. Ни о чем таком я раньше не думала, они сами вырвались из меня. Я ведь действительно хотела остаться.Амалия снова кивнула.– Вы сами знаете, как будет лучше, – ответила она. Когда мы разошлись, я стала искать Акселя Торсона. Я пока еще точно не знала, что скажу ему, но на душе у меня стало удивительно спокойно и ясно. Амалия была права – я носила тяжелую ношу, внутри у меня была темнота, и теперь я должна от нее освободиться.Я нашла Акселя возле речки, неподалеку от его дома.Было воскресенье, у Веры выдалось несколько свободных часов посреди дня. Так что она сидела дома, и пойти туда мы не могли. На берегу стояла лодка, и Аксель предложил прокатиться. Хорошее начало, подумала я.Аксель подтолкнул лодку к воде и протянул мне руку. Последние дни я много бездельничала и поэтому хотела размять мышцы. Я сказала Акселю, что хочу погрести.Аксель ничего против не имел. Я сделала несколько сильных взмахов веслами, чтобы лодка отчалила от берега, а затем стала грести равномерно. Кругом было спокойно и тихо. Время от времени я подбирала весла и опиралась на них, пытаясь собраться с мыслями.Аксель сидел впереди и смотрел на свою трубку. Он устроился поудобнее – откинувшись немного в сторону, он поставил ногу на бортик и уперся локтем в колено. Глядя на него можно было подумать, что никакие мировые катаклизмы не способны нарушить его спокойствия. Сегодня у него свободный день, он забыл о проблемах, и мысли его гуляют сами по себе.По крайней мере так выглядело со стороны. Догадаться о том, каково ему было на самом деле, – задача непосильная. Когда я пришла, он нисколько не удивился – собственно, как и в прошлый раз, но теперь у меня было такое чувство, что он меня ждал.Некоторое время мы плыли в полной тишине, затем Аксель сказал:– Значит, вы уже все обдумали?– Не то что бы все, да и не особенно много…– А вот я много думал.– Я понимаю.– Верю, верю, если я в вас не ошибся, это действительно так.Я промолчала, Аксель задумчиво потушил трубку.– А может быть, нам вместе попытаться…Он прервал себя на полуслове и посмотрел на воду. Я направила лодку в сторону противоположного берега и отпустила весла.Аксель медленно повернулся ко мне.– Да-а… Ну и на чем же мы порешим? Что скажете?– Не знаю. Я уже все сказала.– Правда? И это все?– То есть это все, что мне известно.– И все же это меньше, чем вам хотелось бы знать?– Может, и так.– А что еще, например?Я медленно окунула весла и тут же подняла их, глядя на блестящие капли, стекавшие в воду. Лодка плавно скользила по реке. Стоял прекрасный тихий день. Весла податливо рассекали речную гладь. Вода была гладкой и ясной, как зеркало.– А здесь сильное течение?– Нет, не очень. А что?– Да так… Я просто подумала… Если течение не такое уж сильное, то, по-моему, очень странно, что за такое короткое время тело Лидии могло уплыть неизвестно куда, так что его потом не нашли. Ведь поиски начали немедленно.– Да, это и вправду странно.– А никто тогда этому не удивился?– Не знаю, не знаю, я об этом ничего не слышал. Но вы совершенно правы.Голос звучал абсолютно спокойно. В нем не было ни тени удивления или недоверия. Аксель попросил меня продолжать. Но смотрел он куда-то в сторону – может быть, чтобы не мешать мне. Я стала грести, обдумывая, что скажу дальше. И вдруг произошло нечто странное.Я почувствовала, что все эти мысли уже давно сидят у меня в голове и только ждут, когда я облеку их в слова. Я даже не удивилась, настолько они были мне знакомы, хотя сама я об этом не знала.Слова просились наружу, я говорила не спеша, мысли мои были отчетливыми и ясными.– Но ведь никто не знает о том, что на самом деле случилось тогда у реки, пока эта камеристка Эмма со своим женихом бегали в замок за помощью. Может быть, течение здесь ни при чем.– Как это так?– Может быть, тело вовсе не потонуло.– Как это?– Ведь кто-нибудь мог вытащить Лидию из реки. Прошло столько времени, прежде чем подоспела подмога. Пока их не было, могло произойти все что угодно, правда ведь?Я попыталась заглянуть ему в глаза. Аксель кивнул, но ответил, не глядя на меня:– И такой вариант имеет право на существование. Но есть ли смысл в этих догадках? Ведь так или иначе Лидия исчезла, и теперь уж какая разница – в воде или на суше. Теперь ее с нами нет.– Если она мертва, то, разумеется, нет никакого смысла гадать.– Что вы имеете в виду?– Как выглядят глаза у утопленников?Аксель молчал.– Ведь камеристка сказала, что у Лидии были потухшие глаза. Это всего лишь ее личное впечатление. Но когда человек без сознания, взгляд у него тоже может быть потухшим. Тем более что Эмма была перепугана не на жизнь, а на смерть. Она могла преувеличивать. Возможно такое?– Возможно.– Но в конце концов, ведь единственными, кто видел, что Лидия лежит в воде, были Эмма с женихом. Правда?– Насколько мне известно, да. Во всяком случае, так говорили.– А может, все было немного не так?– Может быть.– Значит, ее мог видеть кто-то еще?– Думаю, да.– А ведь каждый здравомыслящий человек, увидев женщину, лежащую в воде, первым делом вытащит ее на сушу и попробует понять, в каком она состоянии. Надо же проверить, жива она или нет?Аксель ничего не ответил, и я продолжала дальше.– Но почему тогда этот кто-то позволил ей исчезнуть?Аксель молчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101