Большая же часть оставшихся в лагере людей разбежалась в поисках убежища. Таким образом, когда здравый смысл возобладал в Ллевелине и он наконец догадался послать нескольких человек захватить в плен какого-нибудь слугу, от которого они быстро узнают, чьи силы атакуют лагерь, это оказалось уже не так легко осуществить. Пришлось рыскать по лесу, чтобы поймать птичку, которая спела бы им песенку.
Даже когда они услышали эту песню, охотно спетую, это мало что прояснило. Хотя они теперь знали наверняка, что лорд Гвенвинвин собрал армию и штурмовал замок, они никак не могли понять, почему, и слуга, конечно, тоже не мог объяснить им этого.
Казалось совершенно неправдоподобным, чтобы Гвенвинвин по собственной инициативе вмешался в дело Иэна и его управляющего. Если бы его просто возмутил поднятый кастеляном мятеж, он мог сообщить об этом либо Элинор, либо Ллевелину — тем самым получив некоторую выгоду от их признательности. Но вряд ли он стал бы атаковать. Если же он поощрял сэра Питера, ему нужно было всего лишь отвернуться. Внезапно, прежде чем они успели обсудить эту проблему, стало ясно, что вот-вот должно произойти что-то важное. Зазвучали горны, и от групп воинов, стоявших у основания лестниц, отделились люди, бросившиеся бежать к другим группам.
Лицо лорда Ллевелина застыло. Сын — это все-таки сын, и он любил его. Если бы он знал, как помочь Оуэну, он бы сделал все. Но узнать об этом не было никакой возможности. Бездействие с такой же вероятностью могло оказаться гибельным для Оуэна, как и действие, и, кроме того, это был шанс, которого он ждал столько лет. Гвенвинвин штурмовал замок, в котором находился его брат по клану. Жена этого самого брата позвала на помощь. У него была достаточная причина, чтобы снять с себя какую бы то ни было вину за нападение на Гвенвинвина.
— Леди Элинор, вы и ваши люди ждите здесь. Что бы ни было причиной штурма замка Клиро, одно я знаю наверняка: Иэн будет в большей безопасности в моих руках, чем в чьих-либо других. Мы идем вперед. Мы возьмем ваше знамя и будем выкрикивать имя Иэна и его боевой клич. Если они — его друзья, то не нападут на нас. Если они — его враги, мы нападем на них.
— Идите, — мгновенно согласилась Элинор, — но возьмите и моих людей — вам пригодится каждый меч.
— Не говорите глупостей. Как я могу оставить вас без защиты? В любом случае, хоть их и больше, чем нас, они уже устали.
Он увидел, что она собирается спорить, и по упрямо выдвинутой челюсти понял, что эта женщина прикажет своим людям следовать за ним, если ему не удастся каким-то образом переубедить ее.
— Я вижу, вы решительно настроены, — сказал Ллевелин. — Что ж, ладно, давайте договоримся: пока придерживайте своих людей сзади. Если вы увидите, что нас побеждают, возьмите с собой четырех или пятерых самых лучших воинов и летите в Клиффорд, где, как вы сказали, расположились ваши люди, а остальных направьте нам на помощь. Скоро стемнеет. С их помощью мы сможем продержаться до наступления ночи. Бог даст, ваши люди из Клиффорда будут здесь до рассвета.
— Хорошо, — согласилась Элинор, — тогда идите. С Богом!
Говоря это, Элинор была намерена сдержать свое слово, поскольку план лорда Ллевелина казался ей разумным. Она не удосужилась заглушить протесты некоторых из ее людей, которым казалось, что они играют слишком пассивную роль в спасении своего господина. Пусть ворчат, сколько хотят, но им придется подчиниться. Долго сомневаться, едет ли Ллевелин навстречу друзьям или врагам, не пришлось. Едва его люди показались из-за деревьев со знаменем Иэна, воины, атаковавшие замок, начали поворачиваться в их сторону.
Что лорд Гвенвинвин предпринял бы, если бы у него был свободный выбор, никто уже не узнает. Лорд Ллевелин не собирался позволять своему сопернику решать, сражаться ему или отступать. Он не дал бы Гвенвинвину, своему сопернику в борьбе за власть в Уэльсе, ускользнуть между пальцев. Такой великолепный шанс безнаказанно уничтожить Гвенвинвина мог больше и не представиться. Даже если перемирие будет заключено, у Ллевелина может внезапно заложить уши, и он не услышит этой радостной вести. Как бы то ни было, совесть его заглушать не требовалось. Лучники, которые обстреливали людей на стенах, пытавшихся сбросить штурмовые лестницы, повернули свои луки на наступающего противника.
Вскоре битва закипела всерьез, но, прежде чем кто-либо мог предположить, чем все это закончится, в дело вступила новая совершенно неожиданная сила. Ворота замка открылись, и оттуда выехали те самые люди, которые только что обороняли стены. В мозгу Элинор сверкнула мысль, что вся эта битва была лишь игрой, чтобы прикрыть смерть Иэна. Ей казалось, что человек, столь низко павший, потерявший честь и совесть, как сэр Питер, не будет особенно тревожиться тем, сколько людей погибнет, прикрывая его грех. Словно поддерживая эту ее убежденность, ворота остались открытыми после того, как люди покинули замок.
Элинор не пришло в голову, что закрыть ворота было бы бесполезно и опасно, когда враги, которые могли открыть их вновь, были уже на незащищаемых стенах. Не стала она ждать, чтобы убедиться, к какой из сторон присоединятся те, кто покинул замок.
— Это мой замок! — в ярости закричала она. — Ворота открыты! Мы должны защитить его!
Сэр Ги в отчаянии схватился за поводья ее лошади. Если она убьет его, это будет всего лишь другая форма смерти. Но позволить женщине выезжать на поле битвы противоречило всему, во что он когда-либо верил и чему был научен. Однако он опоздал. Сильная кобыла рванулась вперед, подгоняемая кнутом и пятками.
Воины даже не взглянули на сэра Ги, они устремились вслед за госпожой, очень довольные ее поступком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163