Но все же они уцелели – все трое, и их окружала Севилья. А в воскресенье в «Маэстрансе» должен был выступать Курро Ромеро. И Триана, освещенная, поднималась на другом берегу реки, словно убежище, охраняемое, как невозмутимым часовым, медным профилем Хуана Бельмонте. И в трех сотнях метров, в Альтосано, было одиннадцать баров. И мудрость, вместе с изменяющимся временем и неизменным камнем, ожидала в глубине бутылок черного стекла, наполненных золотистой мансанильей. И где-то нетерпеливо всплескивала аккордами гитара в ожидании голоса, который спел бы вместе с ней. И, в конце концов, все не так уж и важно. Когда-нибудь и дон Ибраим, и Удалец, и Красотка, и испанский король, и Папа Римский – все они умрут. Но этот город будет по-прежнему стоять там, где стоял всегда, и пахнуть весной апельсиновым цветом, и горькими апельсинами, и ночной красавицей, и жасмином. Будет стоять и смотреться в реку, по которой пришло и ушло столько хорошего и плохого, столько грез и столько жизней.
Ты остановил коня, Я поднесла тебе огня. Зеленые, как звезды в мае, Глаза взглянули на меня…
Это пропела Красотка. И, как будто ее песня была сигналом, отдаленным барабанным боем или вздохом из-за оконной решетки, все трое друзей зашагали, плечом к плечу, не оглядываясь назад. А луна провожала их, безмолвно скользя по воде, до тех пор, пока они не растворились среди теней, оставив за собой лишь тихое эхо последней песни Красотки Пуньялес. XIV. восьмичасовая месса Есть люди – к ним отношусь и я, – которые терпеть не могут счастливых финалов. Владимир Набоков. Пнин Сидя за своей перегородкой из бронированного стекла, полицейский с любопытством оглядывал черный костюм и стоячий воротничок Лоренсо Куарта. Потом встал, покинув свое место перед четырьмя мониторами наружного наблюдения, установленными на здании полицейского управления, и принес ему чашечку кофе. Куарт поблагодарил и с наслаждением глотнул горячего кофе, глядя на удаляющуюся спину с наручниками и двумя магазинами патронов, подвешенными к кобуре. Шаги дежурного и звуки закрывающейся за ним двери его кабинки эхом отдались в тишине вестибюля, холодного, светлого, белого и какого-то чересчур чистого. Мраморный пол, лестница с перилами из нержавеющей стали – в свете неоновых ламп все это казалось стерильным и напоминало больницу. На стене, рядом с закрытой дверью, электронные часы с красными цифрами на черном фоне показывали половину четвертого утра.Куарт находился здесь уже почти два часа. Сойдя с борта «Канела Фина», Пенчо Гавира отправился прямо домой, предварительно обменявшись несколькими словами с Макареной и протянув Куарту руку, которую тот молча пожал. Мир, падре. Он произнес это без улыбки и пристально взглянул на него, прежде чем круто повернуться и удалиться, в своем наброшенном на плечи пиджаке, по направлению к лестнице, ведущей в Ареналь. Непонятно было, к чему относились его слова: к тому, что касалось отца Ферро, или к тому, что касалось Макарены. Но, так или иначе, этот спортивный жест стоил банкиру совсем недорого. Облегчив свою ответственность за похищение собственным вмешательством в последний момент, будучи уверен, что ни Макарена, ни Куарт не станут создавать ему проблем, и тревожась лишь за судьбу своего помощника и денег, предназначенных для выкупа, Гавира ни словом не обмолвился о том новом положении, в которое его поставили происшедшие события по отношению к церкви Пресвятой Богородицы, слезами орошенной. После признания отца Ферро вице-президент банка «Картухано», несомненно, мог считать, что одержал блестящую победу. Трудно было представить, что еще кто-нибудь попытается встать на его пути.Что же до Макарены, то для нее все это было просто кошмарным сном. На палубе «Канела Фина», когда она отвернулась к реке, Куарт видел, как вздрагивали ее плечи, пока она в слезах прощалась с мечтой, погружавшейся в черную воду у ее ног. Больше она не произнесла ни слова. После того как они доставили отца Ферро в полицейское управление, Куарт на такси отвез ее домой; но все это время Макарена молчала. Он оставил ее сидящей в темном дворе, возле изразцового фонтана, и когда, перед тем как уйти, нерешительно пробормотал «До свидания», она смотрела на башню голубятни, где теперь не светилось окно. В прямоугольнике черного неба ночь, как и раньше, казалась усеянным искрами театральным занавесом, распростертым над «Каса дель Постиго».Из другого конца вестибюля донесся шум открываемой двери, голоса и шаги. Куарт, все еще с чашкой кофе в руке, насторожился было, но никто так и не появился, и спустя мгновение он снова остался один в тишине вестибюля, под неоновым светом, наедине со статичным черно-белым, искаженным широкоугольным объективом изображением улицы на экранах полицейских мониторов. Куарт встал, прошелся туда-сюда, а когда он оказался перед панелью из бронированного стекла, дежурный полицейский улыбнулся с симпатией, от которой ему стало несколько не по себе. Однако он заставил себя тоже улыбнуться в ответ и выглянул на улицу. Там был еще один охранник, в темно-синем пуленепробиваемом жилете, с подвешенным под мышкой автоматическим пистолетом; явно скучая, он прохаживался под большими пальмами, растущими у входа. Полицейское управление располагалось в современной части города, и на перекрестке безлюдных в этот час улиц светофоры медленно переключались с красного на зеленый, с зеленого – на янтарно-желтый.Куарт старался не думать. То есть думать только о, так сказать, технической стороне дела. Новая ситуация с отцом Ферро, юридические аспекты, доклады, которые он должен был отправить в Рим, как только рассветет… А еще он старался, чтобы все остальное – ощущение, неопределенность, интуиция – не возобладало над ним, лишая необходимого для работы спокойствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162