А потом громко: — Немедленно пригласите его войти, иначе мы и слова с вами не скажем. Человек с такими заслугами — и ждет на улице, словно отверженный!
— Хорошо, я мигом приглашу его сюда, — предприниматель Киппель выходит из комнаты, оставив после себя лишь облачко сигарного дыма.
— Теперь и меня тоже начинает интересовать этот капитан Паавель, — Леста поворачивается на каблуке, — как и всякий человек, о котором кое-что слышал, но которого еще не видел.
Капитан здоровается по-военному, и Киппель представляет его Лесте. Предприниматель проделывает это с той торжественностью, какая свойственна его поведению, стоит ему оказаться в обществе, которое он считает достаточно изысканным.
Все четверо садятся, и поначалу устанавливается такое молчание, какое бывает где-нибудь в приемной врача или адвоката, где сидят совершенно чужие друг другу люди.
Наконец Киппель, кашлянув, закуривает очередную сигару, делает две-три затяжки и спрашивает:
— Ну, господа, не совершить ли нам завтра хорошенькую пешую прогулку в Паунвере? Погода стоит великолепная.
— Пешую прогулку… гм… — медленно говорит Леста. —От Тарту до Паунвере, примерно, сорок километров… Такое расстояние пройти пешком — это называется уже не прогулкой, а несколько иначе. Это, скорее, поход.
— Какая разница. Понаслаждаемся природой раннего лета, посмотрим, как растут хлеба, цветут цветы, послушаем птичий щебет. А то торчим тут, в городе, точно моль, точно боимся Божьего солнца и ветра.
— Смотри-ка, смотри-ка! — писатель усмехается. — Похоже, предприниматель Киппель, alias Вийлиас Воокс. прихватит с собою розовую тетрадь и синий карандаш и начнет в дороге сочинять стихи. Возникает вопрос: чем же станем в это время мы заниматься?
— Не бойтесь, господин Леста, я ваш кусок хлеба не отберу. Мы с господином Паавелем пойдем… по части предпринимательства, или как это лучше назвать…
— А-а-а! Стало быть, вы задумали одним махом убить двух мух: наслаждаться природой и двигать торговлю! — произносит Леста, растягивая слова. — Прием весьма оригинальный и практичный, если только при этом не пострадает деловая часть… современный деловой человек не станет брести пешком и считать километровые столбы: он либо мчится на автомобиле, либо сидит в скором поезде, а то даже летит на самолете. Если же захочет понаслаждаться природой, так отбрасывает прочь на известное время все свои дела и устремляется куда-нибудь подальше. Эти две вещи — дело и природу — он никогда не заталкивает под одно одеяло. Об этом я читал в книгах, да и сам тоже приметил.
— Но мы с господином Киппелем еще не деловые люди, — вставляет слово капитан Паавель. — Мы только еще собираемся стать таковыми, выпускаем щупальца и пытаемся определить, нет ли где на земле незанятого местечка. У нас в паунвереских краях есть добрые друзья и знакомые… И если кто-нибудь из них пойдет нам навстречу и поможет встать на ноги, о нас и впрямь можно будет говорить как о деловых людях.
— Ах вот как! — Леста резко вскидывает голову. — Тогда дело другое, тогда мое умничанье, похоже, излишне.
— Прошу прощения! — восклицает Киппель, кашлянув. — Теперь мне вспоминается, что с вами, господин писатель, подобные осечки случались и прежде, особенно в ту пору, когда вы были еще молодым человеком. Разве сами не помните?
— Где же все упомнить, но самый большой промах я совершил сейчас. Ох, как же это я!.. Как я мог забыть, что господин Киппель уже и есть предприниматель! Он был им уже в то время, когда старый черт еще бегал в коротких штанишках и его за всякие проделки ставили в угол. Имя же капитана Паавеля широко известно в Эстонии, о нем писали и говорили каждый раз как о храбром солдате и никогда — как о предпринимателе. Наверное поэтому я и позабыл на минутку сословие и род занятий самого господина Киппеля. Однако, мои господа — секундочку, господин Киппель, я сейчас закончу! — мы, по-видимому, несколько отклонились в сторону от главного вопроса — о походе или же пешей прогулке в прекрасное Паунвере. Позвольте спросить, почему туда должно идти непременно пешком? Чтобы наслаждаться красотами природы? Но разве в Паунвере природа не так же прекрасна, как и по дороге туда? Это, конечно, дело вкуса, но, что касается меня, завтра я, во всяком случае, не смогу отправиться вместе с вами ни так, ни этак, придется мне сначала уладить свои дела. Так. Вот, пожалуй, и все, что я собирался сказать. Теперь пусть говорит господин Киппель, он наверняка имеет сказать больше, чем я.
— Нет, позвольте, господа, — капитан поднимается, словно находится на каком-нибудь заседании, — разрешите мне сказать несколько слов еще прежде господина Киппеля, чтобы ответить господину Лесте. Вы позволите, господин Киппель?
— Ну, отчего же нет, всеконечно!
— Видите ли, господин Леста, ведь для нашей души и для нашего тела не так-то уж и обязательно отправляться в деревню пешком— это вовсе не какая-нибудь навязчивая идея. Это намерение возникло так… между прочим, под влиянием аффекта… если можно так выразиться. Я до того влюблен в хутор Пихлака вблизи Паунвере, который прежде был моим, что мне частенько представляется, будто находится он тут же, под боком, от Тарту — рукой подать, в часе-другом ходьбы. Каждый раз, когда я думаю об этом милом моему сердцу местечке или же разговариваю о нем, у меня исчезает какое бы то ни было ощущение пространства, в особенности сейчас, по весне. И тогда мне совершенно безразлично, каким образом я туда доберусь, но добраться должен. И вот сегодня утром совершенно случайно родилась мысль: а не пойти ли, право, пешком. Разговор же о предпринимательстве и о наслаждении природой — это в сравнении с моим — моим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99