– Потому что я обязан сделать это, – продолжал Камаль. – Я не понимал, как сильно он возмужал с тех пор, как отправился в изгнание, и из-за этого между нами возникла трещина. Я пытался скрыть от него важные сведения. Это было неправильно.
– Наша любовь друг к другу вовсе не государственное дело.
Это касается только нас.
– Он не только наш принц, – мягко проговорил Камаль и обнял ее за плечи.
– Да. Он тебе сын.
Она ожидала, что при этих словах он отпрянет от нее, но вместо этого Камаль еще теснее прижал ее к себе.
– Да. С тех самых пор, как умер его отец, он был мне сыном.
По ее спине словно провели холодным пальцем. Его слова прозвучали скорее как предостережение, а не откровение; Дженроза ощутила невольный страх и поспешила отодвинуть его подальше, в самую глубину сознания.
Закрыв глаза, она попыталась сделать вид, будто ничего не изменилось.

Коригана не могла уснуть. Будущее надвигалось, словно темная стена; она стояла на грани великой победы или страшной катастрофы – и не могла определить, чего именно. И сознание того, что это будущее она создала сама, придавало ситуации некоторую иронию, но ничего не меняло. С тех пор, как умер ее отец, она всегда боролась за укрепление своего трона, и когда несколько месяцев назад до нее дошла весточка из Суака Странников от Гудона, Коригана сразу поняла: у нее появился способ добиться этого. Спасение Гудоном жизни Пинана и то, что он привез его с собой на запад, было даром богов, и она использовала этот дар максимально действенно. Но вот цена…
Королева покачала головой. Теперь уже не было выбора. Она поставила свой народ под знамя Линана, и теперь они должны следовать туда, куда Линан поведет их. Еще большая ирония судьбы состояла в том, что она укрепила собственный трон, демонстративно подчинив его воле изгнанного принца. Коригана понимала, что если Линан проиграет, ее народ может пострадать от страшного возмездия со стороны Аривы; и все же, если Линан завоюет корону Гренды-Лир, его контроль над четтами грозит сделать ее собственную власть номинальной.
Если ей не удастся заставить события пойти по третьему пути – но вот тут-то и таилась наибольшая опасность. Это уже не было делом выбора; дело заключалось в решимости проскакать по краю пропасти, надеясь не сорваться в нее.
Она чувствовала себя намного старше своих двадцати двух лет.

Поеживающийся от холода одинокий часовой направил Эйджера к шатру Мофэст. Он окликнул ее, и входной полог быстро развязали. Он пригнулся и вошел в шатер.
– Спасибо, что согласилась увидеться со мной, – поблагодарил Эйджер. – Мне нужно с тобой поговорить о…
Когда его глаза привыкли к темноте, он сообразил, что Мофэст стоит перед ним совершенно нагая.
– …об этом… деле… с вождем…
Мофэст ничего не сказала. Она пыталась выглядеть расслабившейся, но он видел, что девушка напряжена, как натянутая тетива. Эйджер отвел взгляд.
– А тебе не холодно? – спросил он.
– Конечно, холодно, – раздраженно отозвалась она.
Эйджер потер нос.
– Тогда почему же ты не одета?
– А, – сказала она, – ты хочешь сам меня раздеть.
– Что? – не понял он и поднял на нее глаза. А затем сообразил. – Черт! – И снова быстро отвел взгляд. – Я допустил страшную ошибку. Извини…
– Разве ты меня не хочешь? – В ее устах это прозвучало как обвинение.
– Нет! – Он покачал головой.
– Я для тебя недостаточно красива? Могу привести кого-нибудь помоложе.
– Нет!
– Ты желаешь мужчину?
– Мужчину? Нет, я не желаю мужчину. И женщину не желаю. И, опережая твой вопрос, лошадь я тоже не желаю. А желаю, чтобы ты оделась.
Он подождал, услышал, что она одевается, и лишь после этого снова посмотрел на нее. Девушка натянула на себя пончо. Похоже, она пребывала почти в таком же замешательстве, как и он.
– Слушай, Мофэст, я сожалею. Я хотел повидаться с тобой сегодня ночью, чтобы порасспросить об этом назначении вождем. Мне никогда раньше не доводилось быть вождем. Вы уверены, что хотите меня?
– В вожди или…
– В вожди! – торопливо подтвердил он.
– Если ты откажешься, клан Океана должен будет подчиниться воле двух кругов. Они могут выбрать для нас вождя из другого клана или заставить нас объединиться с каким-нибудь кланом.
– И кого бы они выбрали?
– Кого-то, кто сможет убить тебя в бою один на один, поскольку ты убил Катана.
– Понятно. А если вы объединитесь с другим кланом?
– Тогда мы все потеряем себя. Молодежь, может, и сумеет приспособиться, но те из нас, кто помнит собственные традиции и обычаи, будут как дети без матери и отца.
– Но я же не знаком с вашими традициями и обычаями, – взмолился Эйджер.
– Мы тебя научим, – просто ответила она.
– Боже!
Он схватился за голову.
– Мы позорим тебя?
– Нет. Ни в коем случае. Но я ведь с принцем. Я не могу его покинуть.
– Ты его не покинешь.
– Но он отправится на восток. Ему необходимо идти на Кендру и победить – или погибнуть. И я должен быть с ним.
– Тогда мы пойдем на Кендру вместе с тобой и погибнем, если понадобится. Судьбу нашу решат боги.
Эйджер тяжело опустился на расстеленное одеяло.
Девушка села рядом. Он отодвинулся.
– Ты не находишь меня красивой, – печально заключила она. Он поймал ее взгляд и покачал головой.
– Это не так. Ты очень красива. Но я не могу взять тебя просто потому, что я вождь.
– Значит, ты согласен с тем, что ты наш вождь?
Эйджер кивнул, покорившись судьбе.
– Похоже, у меня нет выбора. Я не отдам вас двум кругам. – Он вспомнил, как близка была Коригана к тому, чтобы лишиться трона. – Сам видел, какими они могут быть непостоянными.
Она улыбнулась ему.
– Все в клане будут рады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123