У нас снова есть вождь, и наши обычаи не исчезнут.
Он встал.
– Сколько вас тут?
– Нас, – поправила Мофэст. – Почти четыре тысячи, и две из них – воины. У нас свыше тысячи голов скота. Мы не самый большой клан и не самый богатый, но зато один из самых старых, и нас весьма уважают в Океанах Травы.
– А кто, собственно, ты?
– Я племянница жены Катана. Именно потому меня и отправили сегодня к тебе.
– А кто остальные трое?
– В клане этих людей очень уважают за ум и смелость. Если ты желаешь увидеться с ними сейчас, я могу позвать их.
– Не нужно.
– Чего ты ждешь от нас? Что нам делать?
– Делать?
– Ты ведь наш вождь. И должен вести нас.
– Пока вы стоите в Верхнем Суаке, продолжайте делать то же, что и раньше. А потом… – Он помолчал, все еще пытаясь привыкнуть к мысли о том, что он – вождь клана четтов. – …потом увидим.
Он потянулся к пологу шатра, но ладонь Мофэст легла на его руку.
– Тебе не обязательно уходить. Теперь я вижу, что ты не намерен заставлять меня спать с тобой, и благодарна тебе. И я буду рада разделить с тобой одеяло.
Эйджер улыбнулся ей. Он видел очертания ее фигуры под пончо и почувствовал первый укол желания, чего с ним не было уже много лет. Но он не мог взять ее сейчас и вот так. Эйджер мягко убрал ее руку со своей и вышел из шатра.

ГЛАВА 14

Из всех коек были заняты только две – на одной лежала девочка лет пяти с сильным жаром, впрочем, мирно спящая, на другой – мальчик лет трех с кашлем.
– Вы уверены, что ни ему, ни ей ничто не угрожает? – спросил Олио.
– Ничего, ваше высочество, – покачал головой священник. – За последний час жар у девочки спал, а мальчик уже меньше кашляет. К концу недели оба будут здоровы.
Олио кивнул, но рука его все еще держала Ключ Исцеления, словно тот мог понадобится в любую секунду. Он казался теплым на ощупь, даже нынешней холодной ночью. «Он хочет, чтобы им пользовались, – подумал Олио. – Но я дал слово. И по крайней мере сегодня ночью нет никакого искушения воспользоваться им».
– И больше никого нет?
Священник снова покачал головой.
– Разве для зимы это не редкость?
Священник посмотрел ему в глаза.
– В общем-то нет. Самые холодные месяцы уже подходят к концу. Есть два времени года, когда бедняки болеют чаще всего – когда на улицах лед и когда по ночам так жарко, что им приходится оставляют двери и ставни открытыми, чтобы хоть как-то охладить свое жилище. Летом у нас бывает много больных трясучкой. А зимой болеют главным образом грудными заболеваниями.
– Понятно. – Олио повернулся к сопровождавшему его из дворца магу. Он не мог вспомнить, как того зовут. – Где сегодня прелат Фэнхоу?
– У него важная встреча с теургией, ваше высочество. Что-то, связанное с армией, которую мы отправляем весной на север.
Тут Олио вспомнил, как Эдейтор что-то говорил об этой встрече. Мысли его перескочили к планированию кампании; до сих пор он был лишь косвенно вовлечен в это, но отныне ему придется присутствовать на военных советах – в конце концов, ему ведь предстояло стать генералом той самой армии. Такая мысль, бывало, забавляла его, но по мере того, как близилось время выступления в поход, перспектива вести в бой более опытных людей представлялась ему все более тягостной. Он видел себя целителем, а не воином. Олио считал, что его роль в жизни – возвращать людей с порога смерти, а не вести их на нее. Но его сестра – королева, она дала ему поручение, и он не мог отказаться от него.
– У нас приготовлено перекусить с дороги, ваше высочество, – предложил священник и провел его на кухню. На грубо обтесанном деревянном столе уже стояли миски с ухой и блюда с хлебом и выпечкой; в центре высился кубок красного вина.
– Превосходно, – одобрил Олио, а затем показал на кубок. – Но это заберите. Горло мне лучше прочистит немного свежего сидра.
– Конечно. – Священник исчез вместе с кубком. Олио ожидал укола сожаления, но не почувствовал его.
«Кое-что все-таки улучшается», – сказал он себе.
Священник появился вновь с небольшим бочонком сидра, и Олио уселся за стол с ним и магом. Сперва его сотрапезники говорили слишком почтительно, но через некоторое время они почувствовали себя уютнее, и Олио, к своему удивлению, обнаружил, что это застолье ему действительно по душе.

Арива положила ладони на живот. «Да, – подумала она. – Девочка». Ее переполняло какое-то чудесное, незнакомое ощущение, и она рассмеялась от радости. Спящий рядом с ней Сендарус что-то пробормотал во сне и перевернулся, уронив руку ей на грудь. Она рассмеялась еще сильней.
Сколько времени она беременна? Одному богу известно. За последние два месяца они с Сендарусом так часто занимались любовью – и ночью, и утром, как-то раз на соломе в королевских конюшнях, а другой раз – у него в покоях, покуда его отец ожидал встречи с ним.
Значит, ребенок появится летом или осенью. Возможно, у ее дочери будет общий с ней день рождения. А у королевства будет еще одна Ашарна. И какие же у Ашарны будут братья и сестры? Например, еще одна Арива, и Берейма, и Олио. А почему бы и не Марин? Или даже Оркид? Это вызвало бы улыбку на лице канцлера и – что столь же приятно – гримасу на лицах всех аристократов из Двадцати Домов.
К концу осени Хаксус наверняка будет усмирен, а Линан – убит. Девять месяцев – и королевство снова обретет мир, которым оно наслаждалось при первой Ашарне, а также получит новую наследницу престола.
– Быть может, мы не остановимся на разгроме армий Хаксуса, – сказала Арива дочери. – Быть может, мы займем и сам Хаксус, и тогда все земли, кроме пустыни южных четтов, будут принадлежать Гренде-Лир. Я сделаю тебя правительницей Хаксуса, и это назначение сможет подготовить тебя к моему трону, когда придет мое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123