ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Эта идея показалась королеве весьма привлекательной; у ее матери был лишь один изъян – слишком уж крепко она держала вожжи управления в собственных руках. Берейма начал обучаться править слишком поздно и проучился слишком мало; теперь она поняла это.
Арива перестала думать, дав себе потихоньку уснуть; рука мужа по-прежнему покоилась на ее груди, и снилось ей будущее.
Деджанус сидел за плохо освещенным угловым столиком таверны «Пропавший моряк», закутав в плащ свое массивное тело. Любой, видевший, как он вошел, не мог усомниться в том, кто он такой, но новоприбывшие его не замечали. Он медленно цедил хорошее сто-рийское вино, которое теперь, будучи коннетаблем королевской гвардии, мог себе позволить, и поджидал женщину, которая, как ему сообщили, почти каждую ночь работала здесь.
Она пришла чуть ли не к полуночи, видимо, сильно торопясь, и исчезла на кухне. Через некоторое время она появилась вновь, в замызганном белом фартуке и с деревянным подносом, на котором лежала мелочь на сдачу. Деджанус наблюдал за ней, покуда она переходила от столика к столику, принимая заказы и непринужденно улыбаясь, засовывая в кармашек чаевые. Женщина была пышногрудой, миловидной и чувственной. «Оно и понятно, – подумал он про себя. – Все в его вкусе». Когда она сообразила, наконец, что за плохо освещенном угловым столиком кто-то сидит, то подошла к нему.
– Извините, благородный господин, я не разглядела вас здесь, в темноте. Вам что-нибудь принести?
– Еще вина. – Он протянул ей пустую кружку, и она удалилась. Когда она вернулась, он заплатил за вино, а затем показал ей серебряную крону. Лицо ее расплылось в широкой улыбке, и она потянулась за монетой, но Деджанус убрал руку.
– Присядь.
Улыбка женщины исчезла.
– Понимаю, – безрадостно проговорила она, но тем не менее присела.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал он.
– Могу себе представить.
– Не такая помощь, Икана, – невесело рассмеялся Деджанус.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – напряглась женщина.
– У нас однажды был общий друг.
– У меня много друзей.
– Этого звали Камаль Аларн.
Женщина охнула и двинулась было встать, но рука Деджануса стремительно метнулась вперед и схватила ее за запястье, удержав на месте.
– Кто ты? – прошипела она.
Свободной рукой Деджанус снова показал ей монету.
– Новый друг. Взамен старого.
Он отпустил ее руку, и она больше не пыталась уйти.
– Ты не ответил на вопрос.
– Я на него отвечу, Икана, но это будет последним вопросом, какой ты когда-либо задаешь мне. Перед тобой Деджанус.
Глаза ее расширились от удивления и страха. Деджанус увидел, что она борется с порывом бежать от него без оглядки, но ее взгляд был прикован к серебряной кроне.
– Тебе незачем бояться. Я не виню тебя за знакомство с Камалем. Даже я был его другом до того, как он стал изменником. – Он отдал ей монету, и она упрятала ее в блузу, между пышных грудей.
– Сведения, – продолжал он. – Мне нужно знать то же, что узнавал Камаль. Я хочу, чтобы всякий раз, когда происходит что-то, о чем, на твой взгляд, мне следует знать, ты сообщала мне об этом. Обо всем незаконном, обо всем идущем вразрез с интересами королевства. Обо всем, идущем вразрез с МОИМИ интересами. Обо всем необычном или неожиданном.
Икана кивнула. Он видел, что она все еще напугана, и это было хорошо. Весьма важно, чтобы Икана поняла – он такой; если она разозлит его, он может столь же легко наказать ее, как и вознаградить.
– Ты взяла мою монету. Теперь ты работаешь на меня. Я буду время от времени наведываться сюда, и ты будешь рассказывать мне обо всем, что увидишь и услышишь, и что мне тоже следовало бы видеть и слышать. Будешь работать хорошо – будут тебе новые кроны. Подведешь меня – убью.
Она снова кивнула и встала, собираясь уйти.
– Я не закончил, – негромко произнес он, и она упала обратно на место. – Мы можем начать прямо сейчас. Мне нужно знать, кому еще платил Камаль за сведения.
Через минуту она убралась, а Деджанус откинулся на спинку стула, расслабившийся и довольный ходом дела. Через несколько дней он полностью восстановит прежнюю сеть Камаля из нищих, пьяниц и шлюх, ту самую сеть, благодаря которой тот все время был в курсе происходящего в старом квартале города; это сыграло немалую роль в успешной деятельности Камаля на посту коннетабля. Эта была сеть, соперничавшая с сетью самого Оркида; она и позволит Деджанусу следить за деятельностью самого Оркида в Кендре – именно ради этого он главным образом и выискивал Икану и ей подобных. Деджанус допил вино и ушел, довольный собой и могуществом одной серебряной монеты.
Оркид и Марин стояли на небольшой террасе перед гостевыми покоями Марина. Сверкающий город уступил место темным, спокойным водам залива Пустельги. Они смотрели на запад, на свою родину, и Марин глубоко вздохнул.
– Ты скучаешь по горам, – определил Оркид.
– И по своему двору. Знаю, он жалкий по сравнению с двором Аривы, но там я чувствую себя уютней, чем здесь. В Кендре слишком многие борются за власть; дома я знаю, что удар в спину мне не грозит.
– Особенно теперь, когда ты так тесно связал нашу землю с королевством.
– Да, сделано было неплохо, – без малейшего высокомерия молвил король. Он потрепал брата по плечу. – Сделано нами. Но теперь мы должны извлечь из этого выгоду.
– Так скоро? Разве нам не следует подождать, пока все утрясется, прежде чем снова взяться за дело? Ведь Двадцати Домам – не говоря уже о правителях других провинций Гренда-Лира – понадобится некоторое время для восстановления своей уязвленной гордости.
– Да, знаю, план был именно таков, но обстоятельства предоставили нам возможность сослужить еще большую службу Гренде-Лир, укрепив тем самым свои позиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Арива перестала думать, дав себе потихоньку уснуть; рука мужа по-прежнему покоилась на ее груди, и снилось ей будущее.
Деджанус сидел за плохо освещенным угловым столиком таверны «Пропавший моряк», закутав в плащ свое массивное тело. Любой, видевший, как он вошел, не мог усомниться в том, кто он такой, но новоприбывшие его не замечали. Он медленно цедил хорошее сто-рийское вино, которое теперь, будучи коннетаблем королевской гвардии, мог себе позволить, и поджидал женщину, которая, как ему сообщили, почти каждую ночь работала здесь.
Она пришла чуть ли не к полуночи, видимо, сильно торопясь, и исчезла на кухне. Через некоторое время она появилась вновь, в замызганном белом фартуке и с деревянным подносом, на котором лежала мелочь на сдачу. Деджанус наблюдал за ней, покуда она переходила от столика к столику, принимая заказы и непринужденно улыбаясь, засовывая в кармашек чаевые. Женщина была пышногрудой, миловидной и чувственной. «Оно и понятно, – подумал он про себя. – Все в его вкусе». Когда она сообразила, наконец, что за плохо освещенном угловым столиком кто-то сидит, то подошла к нему.
– Извините, благородный господин, я не разглядела вас здесь, в темноте. Вам что-нибудь принести?
– Еще вина. – Он протянул ей пустую кружку, и она удалилась. Когда она вернулась, он заплатил за вино, а затем показал ей серебряную крону. Лицо ее расплылось в широкой улыбке, и она потянулась за монетой, но Деджанус убрал руку.
– Присядь.
Улыбка женщины исчезла.
– Понимаю, – безрадостно проговорила она, но тем не менее присела.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал он.
– Могу себе представить.
– Не такая помощь, Икана, – невесело рассмеялся Деджанус.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – напряглась женщина.
– У нас однажды был общий друг.
– У меня много друзей.
– Этого звали Камаль Аларн.
Женщина охнула и двинулась было встать, но рука Деджануса стремительно метнулась вперед и схватила ее за запястье, удержав на месте.
– Кто ты? – прошипела она.
Свободной рукой Деджанус снова показал ей монету.
– Новый друг. Взамен старого.
Он отпустил ее руку, и она больше не пыталась уйти.
– Ты не ответил на вопрос.
– Я на него отвечу, Икана, но это будет последним вопросом, какой ты когда-либо задаешь мне. Перед тобой Деджанус.
Глаза ее расширились от удивления и страха. Деджанус увидел, что она борется с порывом бежать от него без оглядки, но ее взгляд был прикован к серебряной кроне.
– Тебе незачем бояться. Я не виню тебя за знакомство с Камалем. Даже я был его другом до того, как он стал изменником. – Он отдал ей монету, и она упрятала ее в блузу, между пышных грудей.
– Сведения, – продолжал он. – Мне нужно знать то же, что узнавал Камаль. Я хочу, чтобы всякий раз, когда происходит что-то, о чем, на твой взгляд, мне следует знать, ты сообщала мне об этом. Обо всем незаконном, обо всем идущем вразрез с интересами королевства. Обо всем, идущем вразрез с МОИМИ интересами. Обо всем необычном или неожиданном.
Икана кивнула. Он видел, что она все еще напугана, и это было хорошо. Весьма важно, чтобы Икана поняла – он такой; если она разозлит его, он может столь же легко наказать ее, как и вознаградить.
– Ты взяла мою монету. Теперь ты работаешь на меня. Я буду время от времени наведываться сюда, и ты будешь рассказывать мне обо всем, что увидишь и услышишь, и что мне тоже следовало бы видеть и слышать. Будешь работать хорошо – будут тебе новые кроны. Подведешь меня – убью.
Она снова кивнула и встала, собираясь уйти.
– Я не закончил, – негромко произнес он, и она упала обратно на место. – Мы можем начать прямо сейчас. Мне нужно знать, кому еще платил Камаль за сведения.
Через минуту она убралась, а Деджанус откинулся на спинку стула, расслабившийся и довольный ходом дела. Через несколько дней он полностью восстановит прежнюю сеть Камаля из нищих, пьяниц и шлюх, ту самую сеть, благодаря которой тот все время был в курсе происходящего в старом квартале города; это сыграло немалую роль в успешной деятельности Камаля на посту коннетабля. Эта была сеть, соперничавшая с сетью самого Оркида; она и позволит Деджанусу следить за деятельностью самого Оркида в Кендре – именно ради этого он главным образом и выискивал Икану и ей подобных. Деджанус допил вино и ушел, довольный собой и могуществом одной серебряной монеты.
Оркид и Марин стояли на небольшой террасе перед гостевыми покоями Марина. Сверкающий город уступил место темным, спокойным водам залива Пустельги. Они смотрели на запад, на свою родину, и Марин глубоко вздохнул.
– Ты скучаешь по горам, – определил Оркид.
– И по своему двору. Знаю, он жалкий по сравнению с двором Аривы, но там я чувствую себя уютней, чем здесь. В Кендре слишком многие борются за власть; дома я знаю, что удар в спину мне не грозит.
– Особенно теперь, когда ты так тесно связал нашу землю с королевством.
– Да, сделано было неплохо, – без малейшего высокомерия молвил король. Он потрепал брата по плечу. – Сделано нами. Но теперь мы должны извлечь из этого выгоду.
– Так скоро? Разве нам не следует подождать, пока все утрясется, прежде чем снова взяться за дело? Ведь Двадцати Домам – не говоря уже о правителях других провинций Гренда-Лира – понадобится некоторое время для восстановления своей уязвленной гордости.
– Да, знаю, план был именно таков, но обстоятельства предоставили нам возможность сослужить еще большую службу Гренде-Лир, укрепив тем самым свои позиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123