Трое остальных гвардейцев немедленно бросились в погоню за мальчишками, которые обратились в бегство, как только увидели падение Хета. Гвардейцы были быстрее, а расстояние между ними и хулиганами невелико, однако мальчишки, свернув в переулок, бросились в первый попавшийся дом, где обитали шесть семей текл, работавших на ткацкой фабрике возле канала. Так уж получилось, что ткацкая фабрика закрылась два дня назад, вызвав крайнее неудовольствие рабочих. Услышав шум, хозяева открыли дверь и увидели – но вовсе не мальчишек (которые успели спрятаться в подвале), а трех гвардейцев с оружием в руках и готовых убивать.
Теклы, как это иногда случается, скорее разозлились, увидев гвардейцев, нежели испугались. Более того, они заметно превосходили вторгшегося врага числом – двадцать восемь против троих, если уж быть точным до конца, – а посему встретили противника палками, метлами и кухонными ножами.
Гвардейцам пришлось отступить и попросить помощи – которая на сей раз появилась незамедлительно, поскольку еще два патруля оказались поблизости.
Теклы также получили подкрепление от соседей, и вскоре несколько сотен вооруженных текл набросились на полтора десятка гвардейцев.
Так началось Пятичасовое восстание.

ГЛАВА 31
В которой рассказывается о восстаниях в целом и в частности, а также о том влиянии, которое они оказывают на героев и разбойников, отвлекая внимание и не позволяя спокойно перейти на другую сторону улицы

Многие поверхностные и невежественные обыватели полагают, что характеры людей, их отношение к внешнему миру и убеждения всегда остаются неизменными. Даже те, кто за прожитые годы убеждается, что время точит камень, разрушает горы и меняет русла рек, придерживаются подобного мнения.
Они не только совершают ошибку, не считая население организмом, состоящим из бесчисленных индивидуумов, обладающих разными точками зрения, но также не в силах понять, что убеждения огромных масс людей, попавших в новые обстоятельства, могут меняться столь же быстро, как цвет Орба в ответ на настроение императора. Стоит ли говорить, что эти люди приводят самые абсурдные и глупые причины возникновения Пятичасового восстания, которое произошло на семнадцатый день месяца валлиста в городе Драгейра и близлежащих районах.
К примеру, один из таких людей утверждал, будто восстание явилось результатом грандиозного заговора джарегов – несомненное доказательство того факта, что историку, чье имя останется здесь неназванным, еще только предстоит ознакомиться с циклом. Другой предположил, что все дело в случайно проникших в питьевую воду токсинах, – у нас тут же возник вопрос: где хранятся запасы воды, которую пьют исключительно теклы и торговцы, но которая никогда не попадает в рот дворянству? Нам даже доводилось слышать, что сам Адрон организовал восстание – Адрон, имевший лишь смутное представление о народных массах.
И все же, отбросив в сторону абсурдные теории, мы не можем не признать, что изменения в настроении горожан действительно произошли стремительно, а это не может не удивить наших читателей. Более того, кое-кто наверняка сочтет, что нам следовало лучше подготовить их к подобным шокирующим откровениям и что мы, несомненно, скрыли некоторые важные факты. Таким читателям мы приносим свои искренние сожаления.
Однако те, кто разделяет подобное мнение, должны помнить, что почти все жители Драгейры того времени, даже те, кто предсказывал эти события, имея в виду далекое, туманное будущее, оказались застигнуты врасплох. И Кааврен, всегда старавшийся держать руку на пульсе города, никак не ожидал такой скорой и мощной вспышки возмущения. Пожалуй, единственным исключением оказалась Гритта, которая жила в самом ужасном районе города, имела дело с множеством темных личностей и сама уже однажды спровоцировала серьезные беспорядки. Но и она, как вскоре узнает читатель, поразилась стремительности развития событий и яростью, охватившей почти все население.
Кроме того, мы просим тех из наших читателей, кто остался недоволен автором, вспомнить, что мы уже предсказывали такой вариант развития событий. Достаточно вернуться к первому разговору Кааврена с продавцом пирогов, во время которого обсуждался новый налог на пшеницу, а также освежить в памяти последнюю беседу капитана с тем же Рафом, поведавшим Кааврену о крушении своих надежд.
Таковы наши оправдания на тот случай, если читатель чувствует себя обманутым. Что же до тех, кто оказался вовлеченным в Пятичасовое восстание, пытаясь либо подавить его, либо разжечь, никто не был так сбит с толку, как его непосредственные участники, – впрочем, подобные обстоятельства неизбежны. Существует группа историков, которые даже сегодня склонны винить во всем быстро погибших главарей.
Но если верить свидетельствам, главарей, удивленных происходящим не меньше остальных, выбросило на гребне восстания только потому, что, подобно Пламтри, они умели немного лучше своих сограждан публично выражать собственные мысли. Или, точно Тиброк, предпочитавший письменную речь, оказались на виду. Или, как Хитагард, внесли несколько предложений, понравившихся соратникам.
Не вызывает сомнений, что ни один из этих главарей не планировал восстание заранее и не имел ни малейшего представления о том, где и когда оно начнется. Восстание обладало собственным разумом, поэтому мало кто мог что-либо изменить после того, как оно вступило на свой ужасный путь. Возлагать всю вину на таких «главарей» не умнее, чем искать логику в развитии восстания.
Но что же послужило поводом для восстания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169