Не забывай снимать вот эту, самую первую голову со сгнившего тела и пересаживать ее на новое… Как ты считаешь, это ли не лучшая армия, которую можно купить за деньги?
Потрясенный Дальвиг смог лишь кивнуть. Лихорадочно борясь со страхом перед зловещим приобретением, он пропустил мимо ушей фразу Толохи о том, что сильные маги смогут победить его армию. В общем-то это сильно обесценивало покупку, но… Эт Кобос был слишком потрясен перспективой превращения в полководца армии мертвецов. Наконец, словно во сне, он приблизился к тележке и брезгливо взял мертвую голову за сухие, как прошлогодняя трава, волосы. Казалось, даже сквозь перчатку, которую он натянул, страшный артефакт способен впрыснуть под кожу трупный яд. Как можно скорее Дальвиг сунул голову в сумку, а ту завернул в другую. На дне тележки обнаружился небольшой кожаный кисет с привязанным к нему свитком.
– Что это? – хрипло спросил Эт Кобос.
– В мешке прах тела, с которого я взял голову, – ответил Толоха каким-то рассеянным голосом, словно в этот момент он занимался другими делами. – Ежели какой-то маг окажется достаточно сильным, чтобы превратить твоих живых мертвецов в мертвых мертвецов… хе-хе… в свитке ты сможешь прочесть, как с помощью праха вновь вернуть их под свой контроль. Конечно, при условии, что у тебя хватит на это ума и сил. Это – все, что тебе требуется знать и иметь. Проваливай. Кроме прочего, в темноте в здешних горах очень уж легко умереть.
Дальвиг повесил суму со страшной покупкой на бок. Тут же ему почудилось, что она жжет ему ляжку, но Эт Кобос упрямо старался не обращать на это внимание. Стоило ему взглянуть на лестницу, по которой предстояло спускаться обратно в котловину, он сразу забыл о голове мертвеца. Лестница понемногу таяла в выползающих из пропасти сумерках. Она была такой узкой и ненадежной по сравнению с раскинувшимся под ней провалом. Одного взгляда на полупрозрачную золотую полосу хватало для того, чтобы закружилась голова.
– Откуда же ты берешь материал для таких страшных поделок? – спросил Дальвиг, пронзенный нехорошей догадкой.
– Когда-нибудь, юноша, ты погибнешь от своего любопытства! – предрек Толоха, но, хмыкнув, все же ответил: – Не у всех хватает денег добраться до конца лестницы. Тот, кто переоценил свои финансовые возможности, летит вслед за монетами.
Дальвиг содрогнулся, явственно представив собственную голову со вмятиной во лбу. Опустив взор, он побрел вдоль карниза и попробовал лестницу, как осторожный купальщик пробует воду перед тем, как нырнуть. Ступень по-прежнему оставалась твердой и неподвижной. Стараясь глядеть на лестницу, а не в затягивающий и кружащий голову провал, Дальвиг пошел вниз. Его так и тянуло броситься изо всех сил, чтобы маг, пропасть, горы как можно скорее остались за спиной. Но торопливость губит. Нужно идти осторожно и тщательно. Шаг, другой, третий. Тает в сумерках треугольная пещера и таинственный Толоха, которого Дальвиг так и не видал. Расплывается в вечерней мгле карниз. Ближе, ближе спасительный валун с плоской верхушкой.
Все же, когда три каменные ступеньки оказались на расстоянии трех шагов, Эт Кобос не выдержал и совершил огромный прыжок. Сведенные от напряжения и страха ноги снова едва не подвели его. Продолжая полет, он сорвался с валуна и рухнул на колени, больно поцарапав их острыми осколками камней, в изобилии устилавшими дно котловины. Сзади раздался протяжный, похожий на звон множества маленьких колокольчиков звук. Дальвиг кое-как обернулся и успел заметить, как над пропастью тает большое золотистое облако. Крошечные искры тысячью падающих звездочек, расчерчивали сгущающуюся темноту и прыгали по камням…
Словно страдающий подагрой старик, Эт Кобос в два приема поднялся на ноги и растер болевшие колени. Дикарь тянул к нему голову и складывал губы трубочкой. Сдернув повод с каменного столбика, Дальвиг доковылял до коня и тяжело взобрался в седло. Конь радостно заржал, встал на дыбы и так, приплясывая на задних ногах, развернулся крупом к гнезду Толохи, Уродливого Мага. Будто красуясь своей силой, заждавшийся жеребец сделал пару гигантских прыжков и, задрав хвост, помчался из котловины широким галопом.
Путь снова лежал через Ущелье Высохшей Реки. Солнце уже скрылось за западной стороной горного хребта – от него остались лишь сияющие густо-золотые короны над вершинами. Каждый изгиб ущелья скрывал в себе длинные и широкие тени, пока еще не очень темные. То и дело они перекрывали путь, достигая противоположных стен ущелья. Дальвигу пришлось натянуть поводья и заставить коня снизить скорость из опасения, что чередование света и тени отразится на зрении Дикаря. Если лошадь споткнется о камень и повредит ногу – это будет очень плохо.
Совсем недалеко в сумерках мелькнула зелень редкого прибрежного леса. Все громче становилось ворчание Нолана, зажатого в узких берегах. Дикарь вдруг остановился как вкопанный и замотал головой. Тонко заржав, он начал приплясывать на месте и пятиться обратно. Впереди, преграждая собой выход из Ущелья Высохшей Реки, возвышалась каменная громада. Казалось, что раньше ее здесь не было! Рядом с мрачным темным утесом валялись груды остроугольных камней, которые запросто могли оставить Дикаря без ног, начни он пробираться по ним. Дальвиг спрыгнул на землю, пытаясь разглядеть в полутьме внезапно появившееся препятствие. Он не успел подойти к нему достаточно близко, когда заметил движение. Поначалу Эт Кобосу подумалось, что у него перед глазами играет неверное освещение, но спустя мгновение сомнений быть уже не могло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140