Заиграла музыка, и он обнял ее за талию.Элина старалась держаться как можно дальше от него, но Рене крепко прижал ее к себе. Элина буквально таяла в его сильных руках, проклиная себя за это.– Ты выглядишь просто великолепно, – промолвил он, любуясь ее прекрасным лицом и необыкновенной прической.Потом его взгляд остановился на глубоком вырезе платья, открывавшем два нежных белых холмика.Элина покраснела. Рене улыбнулся и снова посмотрел ей в лицо.– Почти все мужчины заинтересовались тобой. Как только я пришел, меня буквально забросали вопросами о кузине Филиппа.С напускной беспечностью Элина ответила:– Должна признать, что креольские мужчины – самые красивые в мире. А как прекрасно они танцуют!Лицо Рене оставалось бесстрастным, в то время как рука еще сильнее сжала ее талию.– Вижу, ты очень скучала без меня. Все ночи напролет танцевала в объятиях этих безмозглых идиотов?!Улыбка исчезла с ее лица, в глазах вспыхнула ярость.– Если вы, месье, не хотели, чтобы я посещала балы, вам следовало находиться где-нибудь поблизости, а не колесить по всей стране, навещая друзей и развлекаясь!Элина тут же пожалела о сказанном. Рене понял, что она страдала, пока его не было. Рене перестал хмуриться и улыбнулся.– Значит, ты все-таки скучала по мне? – спросил он с самодовольным видом. Его гнев, казалось, исчез бесследно.Она упрямо вздернула подбородок:– Нисколько.– А я по тебе скучал, – сказал он с нежностью в голосе.– Сомневаюсь. Думаю, тебе было хорошо без меня.Он осмотрел ее с ног до головы.– Как и тебе. Ты даже не дождалась моего возвращения и начала носить платья, которые я заказал для тебя.Она выпрямилась.– Я сама заплатила за них мадам Лаплант из собственных сбережений.Он тихонько рассмеялся:– Ты? В таком случае моя сестрица, должно быть, весьма расточительна, когда дело касается ее слуг.Элина разозлилась. Холодный взгляд, который она бросила на него, мгновенно стер улыбку с его лица.– Извини. Забыла, что на тебя не действуют мои уловки. Все остальные в этом зале думают, что я – благовоспитанная юная девушка с безупречной репутацией, но мы-то с тобой знаем правду, да? Знаем, что я лгунья, мошенница и воровка. Скажи, когда ты собираешься разоблачить меня – до или после ужина?– Ты сделала что-то, что я должен разоблачить?– Нет! – ответила она, испытав боль оттого, что он истолковал ее слова как признание вины.– Если ты боишься разоблачения, то зачем пришла сюда?Его вопрос привел девушку в замешательство. Элина гордо подняла голову.– Поскольку ты уже все решил для себя и, видимо, знаешь, зачем я здесь, то можешь сам ответить на этот вопрос.– Ты, наверное, решила найти новый способ, чтобы раздобыть денег, или богатого мужа, или…Она опустила глаза в ожидании еще более мерзкого поступка, который Рене решит приписать ей.– …или ты рассказала правду моей сестре, и она поверила тебе.Элина резко подняла голову. Она засомневалась, правильно ли расслышала его слова.– К-какую правду?!– Что ты – дочь Филиппа. Что ты приехала сюда, надеясь найти его, а вместо этого нашла его вторую семью. – Значит, ты тоже в это веришь?– Да, – твердо ответил он. Она сощурилась.– А почему вдруг ты передумал? Нашел доказательства, подтверждающие мои слова?Он поймал ее взгляд.– Нет, прямых доказательств не нашел. Мне вообще мало, что удалось выяснить. Но доказательство, которое у меня есть, – неоспоримо. Это – ты.– Я?– Ты. Все эти недели я старался понять, как могут уживаться в тебе две совершенно разные женщины? Интриганка и лгунья, сочинившая дикую историю, чтобы отомстить мне. И в то же время добрая, невинная женщина, оставшаяся одна-одинешенька впервые в жизни – без семьи и без друзей, и все из-за того, что она слепо верила своему отцу. И я склонен доверять второй.– Так ты веришь мне?– Да.Танцуя, они покинули заполненный людьми зал и оказались на безлюдном – к их великому облегчению – балконе. Элину била дрожь.Он остановился. Но когда Элина постаралась отстраниться от него, Рене прижал ее к своей груди.– Пожалуйста, Элина, – прошептал он. – Мне очень нужна твоя любовь. Я знаю, ты считаешь меня бессердечным. Не доверяешь мне. Но я смогу сделать тебя счастливой. Клянусь. Ведь я… люблю тебя!– Любишь? Тогда почему исчез на целую неделю, не сказав ни слова? Не потому ли, что испугался моего признания в любви? – Ее голос дрогнул.– О Боже, милые глазки! – прошептал он, прижимая ее к себе: – Так вот что тебя мучает? Но я так давно хотел услышать это признание. Я вдруг осознал, что не могу жить без тебя. В то же время я понимал, что пока у нас нет будущего. Тогда я отправился на поиски дружков Франсуа, и мне удалось вытрясти правду из одного из них.– Все это время ты был с Франсуа? – Глаза ее округлились от ужаса.– Нет, хотя очень хотел его найти. Особенно после того, что мне рассказал Алсид.– И что же рассказал Алсид?Рене не осмеливался смотреть ей в глаза.– Ведь это Франсуа убил Алекса, да? – прошептала она. Рене удивленно посмотрел на нее:– Да. Но как ты узнала?– Я просто подумала, что именно из-за этого он хотел, чтобы я уехала.Рене помрачнел:– Я подумал о том же самом. Полагаю, твой брат узнал правду от кого-то в городе и отправился к Франсуа, чтобы поговорить с ним.Элина кивнула:– Поэтому пропали все наши документы.Рене сощурился. Он совершенно забыл об этих бумагах.– Пожалуй, ты права. Видимо, Алекс показал эти документы Франсуа, тот больше не сомневался, что Алекс – сын Филиппа.И по вполне понятной причине решил их уничтожить.Элина представила себе, какие страдания испытывал ее брат перед смертью, и сердце у нее болезненно сжалось. Как мог Франсуа так ненавидеть собственных родственников?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95