– А теперь засыпайте, детка, да благословит вас Господь. Вы слишком хороши для любого мужчины, что бы я ни говорила, и даже если мастер Кит сможет жениться на вас, он не достоин вас – я всегда была уверена в этом.Она внезапно замолчала. Последовала напряженная пауза, во время которой Аннунсиата широко открытыми глазами в изумлении глядела на свою няню.– Что ты хочешь этим сказать, Эллин?– Ничего, ровным счетом ничего.– Почему ты сказала «если Кит сможет жениться на вас»? – Эллин прикусила губу, а Аннунсиата настойчиво продолжала: – Я не отпущу тебя, пока ты не объяснишь все. Ну, Эллин, милочка, что это значит? Расскажи своей девочке.Эллин присела на край постели.– У вас не только настырный нрав, но и медовый язычок! Хорошо, я скажу, потому что вам надо знать об этом. Только не проболтайтесь ни своей матушке, ни кому-нибудь другому.– Обещаю!– Мистер Кит не может жениться на вас, а вы не можете выйти за него замуж, потому что вы брат и сестра.Аннунсиата уставилась на нее непонимающим взглядом.– Не может быть... Кит и я? Что ты сказала?..– Подумайте сами, мисс.– Ты хочешь сказать, у нас был один отец? Отец Кита – мой отец?– Вот именно. Но помните, это тайна. Я только подумала, что вам надо узнать об этом, пока вы не успели влюбиться в Кита.– Но откуда ты узнала? – наконец смогла вымолвить Аннунсиата.– Когда ваша мать была девушкой, она любила его так сильно, что больше никого не смогла полюбить за всю свою жизнь.– И это все? – недоумевала Аннунсиата.– Этого достаточно. Неужели ваша мать смогла бы жить с мужчиной, которого она не любит? Но есть и еще кое-что...– Да говори же!– В ночь, когда ваша мать понесла, в доме был отец Кита. Он и ваша мать долго оставались вдвоем. Потому-то ваша мать и объявила, что вы выйдете замуж за Кита, – чтобы никто не заподозрил, что его отец был вашим отцом. Ваша мать никогда не говорила об этом – если бы родственники догадались о чем-нибудь, сплетни начали бы расти, как снежный ком.Задумавшись, Аннунсиата поняла, что это правда. Она долго глядела на Эллин своими черными глубокими глазами.– Значит, Кит мой брат? – наконец прошептала она. – Этому невозможно поверить.В ее усталой голове промелькнули воспоминания о том, как они с Китом росли, и собственное удивление, почему она так и не смогла полюбить Кита, как будущего мужа.Эллин взяла свечу и на цыпочках вышла из комнаты, оставив Аннунсиату в полной темноте, так как луна уже скрылась. Лекарственный настой, приготовленный Руфью, уже начал оказывать свое воздействие – мучительная боль в плече превратилась в слабое покалывание. Мозг Аннунсиаты наполнил приятный туман, заставляя ее забыть о событиях прошлого дня и о том, что принесет с собой утро.«Кит – мой брат? – внезапно снова промелькнуло в ее голове. – Отец Кита, который погиб в битве на Марстоне, – мой отец? Значит, отец умер еще до того, как я родилась. Нет, это не может быть правдой!» Аннунсиата вспомнила, что ее мать долго жила вместе с матерью Кита, Хиро, – странно, как они могли ужиться? С трудом удерживаясь, чтобы не заснуть, она неожиданно со всей ясностью и уверенностью решила: «Кит – мой брат?! Я не верю этому». Глава 4 Макторп появился в доме Морлэндов через четыре дня после ночной поездки. Ральф, который еще лежал в постели, ожидал от него угроз, и приказал слугам, особенно тем, которые сторожили ворога замка, быть начеку. Старый дворецкий, Клемент, пришел доложить, что с башни видно, как Макторп направляется к дому Морлэндов.– Но на этот раз он едет, как и положено христианину, хозяин, – сообщил Клемент. – С ним только четверо людей, они не вооружены, хотя одеты в ливреи, как будто Макторп невесть какой знатный господин.– Скорее уж, сам принц Палатинский, – вставил Клем. – Слишком много он о себе воображает.– Он ведь даже не джентльмен, – возмущенно продолжал Клемент. – У него нет герба, и, говорят, его отец был...– Ладно, Клемент, – перебил его Ральф, не желая продолжать опасный разговор. – Если он едет сюда, как положено христианину, мы должны принять его должным образом. Спуститесь в зал и попросите хозяйку принять его с такой же любезностью, с какой он будет вести себя.– Мне это совсем не нравится, хозяин, – что-то тут неладно.– Собери всех слуг и предупреди, чтобы они ждали наготове.– Если он приехал с угрозами, то ему не поздоровится.– И не забудь извиниться за то, что я не могу принять его сам.– Мудрый пастух боится смирных волков.– Иди же, Клемент, и перестань ворчать, – сердито приказал Ральф. – Не беспокойся, я буду остерегаться этого смирного волка. Иди, иначе он окажется в зале раньше, чем ты успеешь спуститься.Клемент вышел, продолжая бурчать себе под нос. Клем, помедлив на пороге, повернулся к Ральфу:– Отец прав, сэр, вы же знаете. Должно быть, Макторп слишком уверен в себе, если осмелился приехать без охраны.– Все, что мы можем сделать – это невежливо обойтись с ним, – ответил Ральф. – По крайней мере, молчи, если ничего не знаешь.– Я только догадываюсь.– Макторп тоже. Пусть каждый думает то, что ему захочется. Ступай, помоги своему отцу.Оставшись один, Ральф поразмыслил о причинах визита Макторпа. Он ожидал этого визита раньше, думал, что Макторп приедет с большим отрядом, угрозами и бранью. Неужели он не знает, кто выпустил овец? Очевидно, визит – очередная наглость Макторпа. Значит, Клемент прав: Макторп – это волк, которому никогда нельзя доверять.Макторп вошел, неприятно усмехаясь, принеся с собой ощутимые миазмы грязи и пота. Ральф, брезгливый и чистоплотный человек, поморщился от этого запаха, как лошади фыркают, почуяв запах свиней.– А, мастер Морлэнд, так вы еще в постели!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125