Но взаимная злоба осталась. Они влюблены в одну женщину… и делят ее между собой.— Эта мадам де Сов — весьма ловкая особа, — сказал король, лукаво поглядев на дю Гаста; Генрих слышал о ней многое.— Каждый забавляется по-своему, — заметил фаворит. — Ваше Величество также увлекается охотой. Однако вам известно, как утомляют вас дамы. Позанимавшись любовью несколько минут, вы вынуждены отдыхать не один день.— Не будем говорить о наших мелких грехах, дорогой Луи. Мы оба отчасти повинны в них.— Мой дорогой господин, я встречаюсь с мадам де Сов исключительно для того, чтобы выведать у нее то, что она узнает от наших врагов.— Ты — настоящий друг, мой дорогой Луи. Расскажи мне еще об Аленсоне и Наваррце.— Они ссорятся. Постоянно враждуют друг с другом. Аленсон — дурак, что нельзя сказать о Наваррце. Он лишь строит из себя глупца. Мой план таков: вызовите к себе Наваррца и объясните ему, что ваш брат раздражает вас. Скажите Генриху, что вы разрешаете ему делать с Аленсоном все, что угодно. Наваррец не только устранит соперника, но и станет ближайшим претендентом на трон, если Ваше Величество не оставит наследников.— Я оставлю наследника, — сказал король. — Я отправлюсь в Нотр-Дам, чтобы попросить Господа помочь мне в этом деле. Кроме того, говорить с Наваррцем о его правах на троп весьма опасно, верно?— Он станет непосредственным наследником в случае устранения Аленсона лишь до появления у вас ребенка. Вы лишь напомните Генриху то, что ему и так известно. Будет здорово, если мы избавимся от Аленсона. Он — ваш главный враг. Я бы хотел видеть всех ваших недругов мертвыми, но разумнее начать с главного. По-моему, это принцип действия вашей матери; вы согласитесь со мной в том, что она — мастер устранения людей.— Ты прав. Ты, как всегда, прав. Вызови ко мне Наваррца.Наваррца привели к королю.— Брат, сядь передо мной и расскажи мне о том, как ты испортил физиономию Аленсону, — попросил Генрих Валуа. — Дю Гаст только что упомянул этот инцидент; он меня очень позабавил.Наваррец заговорил без смущения. Когда его упрекали в излишней дерзости, которую он проявлял в присутствии членов королевской семьи, он всегда говорил:— О, я всего лишь провинциал, неотесанный беарнец.И им приходилось прощать его.— Он — провинциал, неотесанный беарнец, — повторяли они, а он тем временем смотрел на них со своей вялой, ленивой улыбкой на лице.Когда Наваррец рассказал историю, король заметил:— Мадам де Сов разрушила твою некогда крепкую дружбу с Аленсоном.— Небольшое соперничество в любви, Ваше Величество, — игриво произнес Наваррец, — не помеха для дружбы, если она достаточно крепка.— Аленсон тебе не друг. У него никогда не было друзей.Наваррец пожал плечами и улыбнулся королю.— Мой дорогой Наваррец, почему бы тебе не отомстить твоему сопернику в любви? Подумай! Если он исчезнет, ты станешь главным наследником трона. Тебе не придется устраивать ловушки перед дверью твоей любовницы. Мужчина и наследник трона одержит победу.Наваррец прищурил глаза.— Что это означает, Ваше Величество? Это приказ?— Это не приказ, — сказал король. — Назови это предложением.Наваррец разыграл облегчение.— О, Ваше Величество, — он насмешливо посмотрел на короля, — мне всегда сопутствовал успех в любовных делах. Я не нуждался в грубых методах для его достижения. Что касается наследования трона, то Ваше Величество, надеюсь, простит меня, если я скажу, что не вижу для себя такой перспективы! Все знают, что вы и королева молите Господа даровать вам ребенка. Неужто Бог откажет двум столь религиозным людям, как вы и королева? Более того, меня не слишком сильно прельщает французский трон. Я вполне удовлетворен моим собственным. Я знаю, Ваше Величество простит мне следующею мысль: чем выше положение, занимаемое человеком, тем с большими волнениями оно сопряжено. Такая честь вряд ли стоит того, чтобы совершать ради нее убийство.— Ты дурак, Наваррец, — сказал король.— Вполне возможно. Но часто в величайшей глупости содержится некоторая доля мудрости. Я не возражаю, когда, Ваше Величество, вы называете меня глупцом. Вероятно, я — глупец, который не хочет обременять свою душу грехом убийства.Король и дю Гаст обменялись смущенными взглядами. Они раскрыли свой план. Наваррец может передать содержание беседы Аленсону. Кто может знать, что творится в голове этого примитивного провинциала, неотесанного беарнца?
Катрин поняла, что двор разделен на два лагеря: к одному принадлежали король и «милашки», к другому — Аленсон и его сторонники. Марго находилась на периферии окружения ее младшего брата и сейчас сделала своим любовником одного из приближенных Аленсона — смелого, опасного Луи де Клермонт д'Амбуаза, лорда де Бюсси, известного как Бюсси д'Амбуаз, или из-за его дерзких выходок как «Смельчак Бюсси». Этот мужчина был двойником Марго: он постоянно искал приключения, любовные или иные. Как человек Аленсона он противостоял милашкам короля.Наваррец сохранял нейтралитет, но Катрин знала от Шарлотты о его готовности объединиться с Аленсоном, если это будет сулить Генриху выгоду, хотя постоянное соперничество из-за Шарлотты часто пробуждало между ними вражду. Марго несколько раз пыталась помирить мужа с Аленсоном; под влиянием Бюсси она стала убежденной сторонницей союза между Аленсоном и Наваррцем. Катрин знала, что Марго представляет опасность; умная, хитрая, она была непредсказуема; ею всегда управляли скорее эмоции, нежели рассудок; она всегда проявляла готовность применить свой острый ум в интересах дела, за которое боролся ее очередной любовник.Казалось, что сейчас все оборачивается против Катрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121