- Я знал об этом с самого начала, брат.
Долгая тишина. Потом Дэйгис хмыкнул и покачал головой.
- Тебе следовало позволить мне умереть, Дэйгис, - мягко сказал Драстен. - Чёрт бы тебя побрал за то, что ты не дал мне умереть.
Спасибо тебе за то, что ты не дал мне умереть, - добавил он молча, разрываемый чувством.
Это была жуткая смесь скорби, чувства вины и благодарности. Если бы не жертва его брата, он никогда бы не увидел свою жену снова. Гвен растила бы их детей в двадцать первом веке в одиночестве. В тот день, когда он прочитал письмо Сильвена и узнал цену, которую заплатил его брат, чтобы обеспечить ему будущее, он чуть не сошёл с ума, ненавидя его за то, что он отказался от собственной жизни, и любя его за то, что он сделал это.
- Нет, - сказал Дэйгис. - Мне следовало внимательней охранять тебя и следить, чтобы не случился пожар.
- Это была не твоя вина…
- О, да, моя. Ты знаешь, где я был в тот вечер? Я был в долине в постели у девушки, имени которой я даже вспомнить не могу… - Он резко оборвал себя. - Как ты узнал? Отец предупредил тебя?
- Да. Он оставил письмо для нас, в котором объяснил, что случилось, сообщил, что ты исчез. Наш потомок, Кристофер, и его жена, Мэгги - с которыми ты скоро познакомишься - отдал мне его сразу после того, как я проснулся. Ты позвонил вскоре после этого.
- Ты сделал вид, что поверил моей лжи. Зачем? - Драстен пожал плечами.
- Кристофер дважды ездил в Манхеттен и видел тебя. Ты не делал ничего такого, что бы я посчитал нужным пресечь.
Причины, по которым он не ехал в Америку за своим братом, были сложными. Не только потому, что он не желал покидать Гвен, пока она была беременна, но потому, что боялся спровоцировать столкновение. Поговорив с ним по телефону, он понял, что Дэйгис на самом деле был тёмным, но как-то держался. Он подозревал, что если Дэйгис был хоть на десятую долю таким могущественным, как думал Сильвен, то попытка заставить Дэйгиса вернуться ничем бы не закончилась. А если бы дело дошло до принуждения, один из них погиб бы. Сейчас, когда Дэйгис был с ним в комнате, Драстен понял, что именно он сам бы и погиб. Сила в Дэйгисе была огромной, и он поражался тому, как долго он противостоял ей.
Осторожно, когда Дэйгис повернулся к нему спиной и занялся открыванием новой бутылки, Драстен потянулся к нему своими чувствами Друида, желая узнать больше о том, с чем они имели дело.
Он едва не сложился пополам. Виски, которое он потягивал, застряло у него в животе и попыталось найти путь обратно.
Он отступил немедля, безумно, яростно. Именем Амергина, как Дэйгис выносил это? Чудовищный, леденящий душу, алчный зверь пульсировал под его кожей, извивался внутри него, с трудом сворачиваясь кольцом. У него был свирепый, прожорливый аппетит. Он был огромным, извращённым и удушающим. Как он вообще мог дышать?
Дэйгис обернулся, приподняв бровь в ледяном взгляде.
- Никогда больше не делай этого, - тихо предостерёг он.
Не потрудившись спросить, он налил Драстену ещё спиртного.
Драстен выхватил стакан из его руки и поспешно выпил его. Только после того, как его жар взорвался в его груди, он поверил, что сможет говорить. Он не слишком долго держал свой разум открытым, чтобы исследовать это. Его горло сжалось от виски и шока, и он сипло сказал:
- Как ты узнал, что я это делал? Я едва даже…
- Я почувствовал тебя. Как и они. Ты не хотел от них этого. Оставь их в покое.
- Да, - проскрежетал Драстен. Он не нуждался в предупреждениях; у него не было намерения открывать свой разум вблизи своего брата снова. - Это разные личности, Дэйгис? - выдавил он.
- Нет. У них нет ни раздельности, ни голоса. - Пока ещё, - мрачно подумал Дэйгис.
Он подозревал, что вполне мог прийти день, когда они обретут голос. В тот момент, когда Драстен потянулся к нему, они закопошились, ощутив силу, и на какой-то миг у него возникло ужасное подозрение, что то, что было в нём, могло истощить Драстена, высосать каким-то образом его досуха.
- Итак, это не так, словно ты можешь действительно слышать их?
- Это… о, как я могу это объяснить? - Дэйгис замолчал на минуту, потом сказал: - Я чувствую их внутри меня, их знание - это и моё знание, их голод - это и мой голод. Он усиливает моё желание даже для таких простых вещей, как еда и питьё, не говоря уже о женщинах. Я испытываю постоянное искушение использовать магию, и чем больше я её использую, тем холодней себя чувствую. Чем холодней я себя чувствую, тем разумней мне кажется использовать её, и тем сильней становятся мои желания. Я подозреваю, что есть черта, стоит которую мне пересечь, и я больше не буду самим собой. Эта сущность внутри меня завладеет мной. Я не знаю, что тогда со мной произойдёт. Я думаю, я умру.
Драстен резко втянул воздух. Он видел перед собой человека, поглощаемого такой вот сущностью.
- Мои мысли соответствуют изменению. Они становятся примитивными. Ничего не имеет значение, но лишь то, чего я желаю.
- Но ты контролировал это так долго. Как? - изумлялся Драстен. - Как человек выжил с такой сущностью в нём?
- Здесь делать это сложней. Вот поэтому первым делом я уехал. Что сказал отец сделать тебе, Драстен?
- Он сказал мне спасти тебя. И мы сделаем это. - Он преднамеренно не упомянул последнюю строчку письма отца: И если ты не сможешь его спасти, ты должен убить его.
Теперь он знал почему.
Дэйгис пристально посмотрел ему в глаза, словно неуверенный в том, что это было всё, что сказал Сильвен. Драстен знал, что он собирался надавить, поэтому бросился в наступление сам.
- Что насчёт девушки, которую ты привёз? Как много она знает? - Хотя он был поражён тем, что Дэйгис всё ещё мог что-то чувствовать с этим внутри него, он не пропустил собственнические чувства во взгляде Дэйгиса, или нежелание, с которым он оставил её на попечение Гвен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109