Запутавшись пальцами в его густых, шелковистых волосах, она растянулась под ним, выгибаясь к нему каждый раз, когда он прижимался к ней, встречая его. Его губы сомкнулись на её губах, его язык был глубоко у неё во рту. Она сходила с ума от потребности. Её защитные укрепления не просто развалились, они с грохотом обрушились вниз, и она хотела, бесстыдно, всего того, чем он дразнил её так давно.
Словно прочитав её мысли, он схватил одну её руку своей рукой и направил её между их телами, прижимая её ладонь к твёрдому бугру на своих джинсах, и она задохнулась, когда осознала, каким большим он был. Она только мельком видела его, когда он уронил полотенце, но она думала о нём, уже тогда, когда обнаружила эти обличающие презервативы. Будет нелегко принять его, подумала она, с порочной чувственной дрожью. Он во всём был слишком мужчиной, и это восторгало её, манило её в, наконец, признанные её самые сокровенные фантазии. Своей исключительной сущностью он был ответом на всё это. Тёмный, доминирующий, опасный мужчина.
Она яростно ощупывала его, пытаясь обхватить его пальцами через джинсы, но эти чёртовы штаны были слишком обтягивающими, натянувшись на его тяжёлой выпуклости. Она разочаровано всхлипнула, и он, яростно зарычав, приподнял её на своих руках, вдавил в камни, удерживая её одной рукой, пока резко расстегивал свои джинсы другой.
Хлоя тяжело задышала; распахнув широко свои глаза, она глядела на его красивое, мрачное лицо, натянувшееся, как струна, от вожделения, пока он высвобождал себя. Она хотела, нуждалась, она была не в состоянии больше думать об этом. Сила притяжения между ними была ошеломляющей. А потом он уже выталкивал свою горячую, толстую твёрдость в её руку.
Она не могла сомкнуть ладонь вокруг него. Её дыхание билось у неё в горле, и она уронила свою голову ему на грудь. Она не сможет.
- Ты можешь принять меня, девочка.
Он бережно обхватил её подбородок своей ладонью и вынудил её лицо вернуться к его настойчивым, жарким поцелуям. Он сомкнул свою руку поверх её ладони, двигая её вдоль по своей мощной эрекции. Она всхлипывала, желая, чтобы её джинсы просто растаяли, чтобы она смогла принять его внутрь себя.
- Ты нуждаешься во мне, Хлоя? - спросил он.
- Я сказал бы, что она нуждается, но не думаю, что сейчас подходящее время или место, - бодро прорезал тишину ночи сухой голос.
Дэйгис застыл, прижавшись к ней с грубым ругательством.
Хлоя издала звук, который был то ли полуиспуг, то ли полурыдание.
Нет, нет, нет! - хотела она закричать. - Я не могу остановиться сейчас!
Никогда в своей жизни она не хотела так отчаянно сильно. Она желала, чтобы тот, кто говорил, просто исчез. Она не хотела возвращаться к реальности, не хотела думать о последствиях того, что она собиралась сделать. Не хотела возвращаться к множеству вопросов, с которыми ей придётся столкнуться: о Дэйгисе, о её местонахождении, о ней самой.
Они застыли в этот интимный момент, который, казалось, длился жалкую вечность, потом Дэйгис содрогнулся и, поддерживая рукой её зад, прислонил её к камню и сместил её руку. Ей было очень трудно заставить себя выпустить его, и они вели короткую, молчаливую, дурацкую битву, в которой он победил, что, возможно, как она неохотно признала, было единственно справедливым, ибо это была его часть тела. Он неподвижно стоял, делая размеренные вдохи-выдохи, потом опустил её на землю.
У него ушло несколько минут, чтобы застегнуть свои джинсы. Уронив свою голову вперёд, приблизившись губами к её уху, он сказал с акцентом, усиленным желанием:
- Не будет никакого возврата от этого, девочка. Даже не думай говорить мне позже, что не получишь меня. Ты будешь иметь меня. - Потом резко обняв её талию своей сильной рукой, он повернул их обоих, чтобы поприветствовать незваного гостя.
У всё ещё испытывающей головокружение и задыхающейся от желания Хлои ушло несколько минут, чтобы сфокусировать взгляд. Когда она это сделала, то испуганно обнаружила, что туман рассеялся так же полностью, как ураган, оставив ночь, купающуюся в жемчужном сиянии полной луны, парящей прямо за могучими дубами, возвышающимися вокруг круга камней. Она отказывалась задерживаться на том обстоятельстве, что совсем недавно не было никаких дубов вокруг круга камней, а только широкий простор аккуратной лужайки. Если бы она думала об этом чуть дольше, то снова бы почувствовала тошноту.
Вместо этого она сконцентрировалась на высоком, пожилом мужчине с белоснежными волосами до плеч, одетом в длинное синее одеяние, который стоял в десяти шагах от них, повернувшись к ним своей узкой спиной.
- Ты уже можешь повернуться, - рявкнул ему Дэйгис.
- Я дал вам столько уединения, сколько смог, - пробормотал, защищаясь, мужчина, сохраняя застывшую позу.
- Пожелай ты дать мне уединение, то направился бы прямиком обратно в замок, старик.
- Да, - ответил ему резко мужчина, - чтобы ты смог снова исчезнуть? Думаю, нет. Я потерял тебя однажды. Я не потеряю тебя снова.
С этим пожилой мужчина повернулся лицом к ним, и глаза Хлои широко распахнулись от изумления. Она видела его где-то раньше! Но где?
О, нет. Так же быстро, как пришло ей это на ум, она отвергла это, качая головой. Ранее днём, в портретной галерее в замке Мэгги МакКелтар. Она видела несколько его портретов, выставленных в секции, где полдюжины других картин вокруг них были убраны, оставив большие, тёмные пятна на стене. Частично это притянуло её взгляд к ним. Мэгги сказала ей, что другие портреты именно из этого столетия - пятнадцатого - были сняты и отосланы для реставрации.
Лицо этого мужчины задержалось в её голове, потому что она была очарована его поразительным сходством с Эйнштейном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109