«Пусть они сами сделают первый шаг навстречу», – подумал Лимас.– Вовсе не пшиком, – возразил Фидлер. – Операция еще не закончилась. Да и не могла закончиться. Ведь вы не рассказали нам все, что знаете. Вы предоставили нам пока только один фрагмент актуальной информации. Я имею в виду «Роллинг Стоун». Позвольте снова задать вам тот же вопрос: как бы вы поступили, если бы я, или Петерс, или кто-нибудь еще преподнес вам подобную историю?Лимас подумал.– Мне было бы не по себе, – ответил он. – Такое случалось. Вы получаете намек или ряд намеков на то, что в определенном отделе или на определенном уровне у вас завелся вражеский агент. Ну и что дальше? Вы же не можете арестовать всех служащих. Вы не в состоянии расставить капканы на всех. Вы просто мотаете на ус. В случае с «Роллинг Стоун» вы даже не знаете, в какой стране он работает.– Вы, Лимас, практик, а не теоретик, – улыбаясь, заметил Фидлер. – Позвольте задать вам несколько элементарных вопросов.Лимас ничего не ответил.– Досье – текущее досье дела «Роллинг Стоун» – какого цвета оно было?– Серое с красным крестом – это означает ограниченный доступ.– А что-нибудь еще на обложке было?– Предупреждение. Список с пометкой, что любой человек, не поименованный в нем, если ему случайно попадет в руки досье, должен сразу, не открывая, вернуть его в расчетный отдел.– А кто был в этом списке?– Допущенных к «Роллинг Стоун»?– Да.– Заместитель Контролера, Контролер, его секретарша, расчетный отдел, мисс Брем из специальной регистрации и Сателлиты-Четыре. Кажется, все. И, наверное, отдел особой рассылки, но насчет этого я не уверен.– Сателлиты-Четыре? А чем они занимаются?– Странами за «железным занавесом», кроме СССР и Китая. Зоной.– То есть Германской Демократической Республикой?– То есть Зоной.– А разве не странно, что в этом списке оказался целый отдел?– Да, пожалуй, странно. Впрочем, не знаю, ведь прежде я никогда не имел дела с материалами ограниченного доступа. Кроме как в Берлине. Но там все было по-другому.– А кто в это время работал в Сателлитах-Четыре?– О Господи! Гийом, Хэверлейк, Де Йонг. Да, кажется, и он. Де Йонг как раз вернулся из Берлина.– Им всем разрешалось читать это досье?– Не знаю, Фидлер, – чуть раздраженно ответил Лимас. – И будь я на вашем месте…– Разве не странно, что целый отдел попадает в список, хотя в остальных случаях в него включены лишь отдельные сотрудники?– Говорю вам, не знаю. Да и откуда мне знать? В этом деле я был всего лишь клерком.– А кто носил досье от одного человека к другому?– Кажется, секретарши. А впрочем, не помню. С тех пор прошло несколько месяцев…– Тогда почему этих секретарш не было в списке? Ведь секретарша Контролера в него попала?На мгновенье наступило молчание.– Да, вы правы, – сказал Лимас. – Я сейчас вдруг вспомнил, – и в голосе его послышалось удивление, – что мы передавали его из рук в руки.– Кто еще из расчетного отдела имел дело с досье?– Никто. Этим сразу начал заниматься я, как только пришел туда. До меня им занимался кто-то женщин, но как только появился я, досье передали мне, а ее вычеркнули из списка.– Значит, вы лично относили досье следующему сотруднику?– Да, кажется, так.– А кому вы его передавали?– Я?.. Не помню.– Подумайте, – сказал Фидлер, не повышая голоса, но его настойчивость, похоже, застала Лимаса врасплох.– Заместителю Контролера вроде бы, чтобы доложить, какую акцию мы предпринимаем или рекомендуем.– Кто приносил досье?– Что вы имеете в виду? – Лимас, казалось, совершенно был сбит с толку.– Кто приносил досье вам? Кто-то из поименованных в списке, так?Лимас нервно потер щеку.– Да, кто-то из них. Понимаете, Фидлер, мне довольно трудно вспомнить это, я в те дни уже здорово пил. – В его голосе неожиданно зазвучали примирительные нотки. – Вы даже не представляете, как трудно…– Я еще раз спрашиваю вас, Лимас. Подумайте. Кто приносил досье вам?Лимас уселся за стол и покачал головой.– Не могу вспомнить. Может, потом вспомню. Но сейчас, правда, не могу. И не надо меня так теребить.– Это ведь не могла быть секретарша Контролера, верно? Вы всегда передавали досье заместителю Контролера, возвращали досье лично ему. Вы сами мне сказали. Так что все поименованные в списке должны были получать досье раньше Контролера.– Да, думаю, так и было.– Тогда остается отдел специальной регистрации. Мисс Брем.– Нет, она просто заведовала кабинетом секретной документации. Там хранилось досье, пока я с ним не работал.– Значит, – вкрадчиво спросил Фидлер, – досье попадало к вам от Сателлитов-Четыре, не так ли?– Думаю, так, – сказал Лимас беспомощно, словно был не в состоянии угнаться за блистательной работой мысли Фидлера.– На каком этаже находится отдел Сателлиты-Четыре?– На третьем.– А расчетный?– На пятом. Следующий после отдела специальной регистрации.– И вы не помните, кто приносил досье наверх? Может быть, вы спускались к ним, чтобы забрать его?Лимас в отчаянии покачал головой. Но вдруг резко обернулся к Фидлеру и буквально выкрикнул:– Да я это был! Конечно же, я! А получал я его от Петера! – Лимас словно пробудился ото сна, он покраснел, лицо его было взволнованным. – Вот в чем штука: помню, я как-то забирал досье у Петера в его кабинете. Мы еще поболтали с ним о Норвегии. Нам случалось бывать там вместе.– У Петера Гийома?– Да, у Петера. Я о нем совсем забыл. Он вернулся из Анкары за несколько месяцев до этого. Петер был в списке! Конечно, он там был! Вот в чем штука. Там стояло «Сателлиты-Четыре», а в скобках ПГ – инициалы Петера. До него этим занимался кто-то другой, но специальная регистрация заклеила то имя белой бумагой и внесла инициалы Петера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67