Ее чувства вновь
пробудились в ней и жгли ее, потому что злиться было больше не на что и
мрачная решимость вырвать его из своей жизни, избавиться от самой памяти
о нем мгновенно угасла.
- А вот и наше спасение! - Фиона несла высокие стаканы, в которых
позвякивали кубики льда. - Лимонный сок, Мег только что приготовила. -
Она протянула Клео стакан, села рядом, жадно его осушила и отставила в
сторону. - Итак, я сразу перехожу к делу, без всяких обиняков. Между ва-
ми с Джудом происходит что-то нехорошее - только не взрывайся! - остано-
вила Фиона, когда Клео чуть не подавилась соком. - До добра это не дове-
дет. Я хочу докопаться до правды.
Клео поставила стакан и посмотрела Фионе прямо в глаза.
- Что тебе рассказал Джуд?
У нее упало сердце. Может быть, Фиона хочет как лучше, но она касает-
ся открытой раны. Никакое вмешательство с ее стороны не сможет ничего
изменить!
- Ничего, - развела руками Фиона. - Не в словах дело. Он приехал ко
мне около девяти, бледный как смерть, и проторчал у меня почти до часу
ночи, хотя я недвусмысленно намекала ему, что мне пора спать - а то я
буду плохо выглядеть. Разговор не клеился; и только в самом конце он об-
ронил, что подыскивает загородное поместье, куда бы ты могла уехать -
чуть ли не прямо сейчас, - чтобы ребенку, когда он родится, было где бе-
гать и играть. Когда я упомянула, что Дин Плейс выставлен на продажу -
это недалеко от меня, - он сказал, что, может быть, если дом окажется
подходящим, он решит проблему, тем более что я по уик-эндам смогу соста-
вить тебе компанию. Но я не так глупа, Клео, - отчеканила Фиона и приня-
лась с неподдельным интересом разглядывать ногти. - Прежде всего, когда
он сообщил, что ты ждешь ребенка, в нем не было ни гордости, ни радост-
ного волнения - ничего. Таким тоном говорят о покупке нового набора
кастрюль. Что же касается дома, в котором ты намерена замуровать себя и
ребенка, - это вообще абсурд. Даже я, в жизни не возившаяся с детьми,
знаю, что пройдет много времени, прежде чем ребенок весело запрыгает по
дорожкам, начнет лазить по деревьям и бегать на рыбалку.
Она опустила руки на колени, не отрывая от них взгляда, и медленно
продолжала, подчеркивая каждое слово, так что Клео сделалось не по себе:
- Деревенский домик - прекрасное место для выезда на уик-энд; но как
постоянное жилище для беременной женщины, а потом и кормящей мамы с кро-
хотным свертком под мышкой - никогда. Вот я и решила, что, поскольку из
моего тупого братца мне все равно ничего не вытянуть, я приеду и потрясу
тебя. То, что я здесь увидела, - малоутешительно. Так что же происходит,
Клео?
Но Клео не могла отвечать: в горле словно образовалась пробка, слова
бились в нее и не могли вырваться. Она бы все отдала за возможность про-
явить твердость, выдавить хоть что-то похожее на улыбку и сказать, что
повода для волнений нет. Как бы она хотела сказать, что они с Джудом
по-прежнему друзья, просто решили расстаться ненадолго, и ни ссор, ни
обид не было. Но у нее не получалось. Несмотря ни на что, ее любовь к
Джуду слишком глубоко укоренилась в ней. Она жила в ней и причиняла не-
выносимые страдания. В ее жизни после смерти родителей было слишком мало
любви, и теперь, когда она наконец испытала ее, чувство было слишком до-
рого для нее, чтобы запятнать его ложью.
- Джуд очень много для меня значит, - мягко сказала Фиона, с состра-
данием глядя в серые усталые глаза Клео. - Когда я впервые увидела вас
вместе, я поняла, что вы созданы друг для друга. Я всегда знала, что
растопить это суровое мужское сердце может далеко не всякая женщина. И я
очень обрадовалась, когда эта особенная женщина нашлась.
Слова Фионы звучали искренне, и Клео сдалась. Сердце Джуда никогда не
принадлежало ей, она только сумела заинтересовать его, предложив акции,
объяснив, что выходит за него не из-за его денег. Она доказала его логи-
ческому уму выгоду женитьбы на ней в то самое время, когда он начал за-
думываться о наследнике.
Бурные рыдания сотрясли ее измученное тело, и Фиона обняла ее за пле-
чи и прижала к себе. Мешая слова со слезами, Клео выплакала всю ужасную,
трагическую историю своего короткого, но такого мучительного брака.
- Ты говоришь, этот подлец тебя шантажировал, а мой упрямый тупоумный
братец не пожелал тебя выслушать? - Фиона откинула мокрую скользкую
прядь с пылающего лица Клео. - Бедняжка ты, бедняжка.
В сочувственном голосе Фионы слышался некий подтекст, и Клео перепу-
галась.
- Прошу тебя, - хрипло сказала она, - обещай, что ничего не расска-
жешь Джуду.
- А по-моему, пора кому-нибудь заставить его узнать правду, - твердо
возразила Фиона. - Ведь вы оба у меня такие чудесные, умные, красивые,
но что касается чувств, то здесь у вас не хватает здравого смысла найти
дорогу от А до Б!
- Прошу тебя! - Клео сама слышала, что голос у нее как у безумной.
Фиона ничего не желала понимать. Да и как она могла, если эти адские му-
ки ей незнакомы? Нужно попытаться втолковать ей, заставить ее понять.
Клео отчаянно вцепилась в ее руку. - Неужели ты не понимаешь, - взмоли-
лась она, сверкая глазами, - что говорить Джуду правду сейчас бессмыс-
ленно. Клянусь, поначалу у нас все было хорошо, я даже начала надеяться,
что он меня полюбит. - Здесь ее голос дрогнул, но она вынудила себя про-
должать: слишком важно было то, что она говорила. - Он никогда меня не
любил, это был брак по расчету - и только. Но все смешалось еще до того,
как в нем затеплилось хоть какое-то чувство ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54