— Стоять!
Крутов шагнул к парню, воткнул ствол автомата ему в горло и, глядя в расширяющиеся глаза, спросил:
— Где девушка и парень, которых вы захватили в деревне?
— Не я… — дернулся борцовского вида детина, чуть не подавившись бутербродом.
— Где?!
— Женщина была в седьмом отстойнике… он стоит с краю, возле леса… мужик — у вивисекторов… в лаборатории…
Крутов скрипнул зубами: ах ты, сучара, Дубневич, обманул!..
— Как открыть отстойник?
— Ключи у майора… и есть еще у Кинского…
— Кто это?
— Доктор… зав лабораторией биологических иссле…
— Где его можно найти?
— Сейчас он должен быть в центральном корпусе…
Крутов ткнул пальцем в сонную артерию здоровяка, натянул на себя его пятнистые брюки, куртку и ботинки, и выскочил из комнаты.
По коридору к выходу топали рослые парни в камуфляже, не обратившие внимания на Крутова, Егор уложил их всех двумя разрядами генератора и выбежал на улицу, надеясь, что Погорелов разберется, в кого надо стрелять, а в кого нет.

ЖУКОВКА

ФЕДОТОВ
Им удалось добраться до «фазенды» деда Ивана, родственника Крутова, о котором вспомнил Ираклий, незамеченными. Дед оказался понятливым, цыкнул на заворчавшую жену, попытавшуюся было «качать права», и расспрашивать гостей о причинах ночного визита и их бедственного положения не стал. Лишь поинтересовался, где его племяш, от имени которого и заявились гости.
К этому времени Федотов еще не знал о том, что произошло в его доме на улице Воропаева, и ответил уклончиво:
— С ним все в порядке, поехал по своим делам…
Смыв грязь, пот и кровь во дворе дома, — поливали друг друга по очереди из ведра, — бывший магистр Жуковского филиала Ордена чести и его бывший заместитель легли в сарае на копне свежескошенного сена, источавшего удивительные запахи луга и солнца, и отрубились начисто, не слыша ни лая собак, ни крика петухов, ни мычания коров утром, которых собирал по улице пастух.
Проснулись в полдень, разбуженные квохтаньем кур и голосом хозяина, выговаривающего что-то повизгивающей собаке. Ночью ее не было, Ираклий мог в этом поклясться. То ли дед Иван привязывал ее на огороде, то ли привел откуда-то еще.
— Пора уходить, — проговорил задумчиво Ираклий. — Нас ждут пусть и не великие, но дела.
— Смерть как не хочется! — признался Корнеев, тоже прислушиваясь к долетавшим в сарай звукам мирной сельской жизни. Жуковка считалась городом, но ее окраины всегда жили по-деревенски.
— Как ты думаешь, Дубневич накрыл наше гнездо в Брянске?
— Позвони — узнаешь.
— У деда Ивана есть телефон?
— Спроси.
Ираклий невольно улыбнулся, но тут же помрачнел, вспомнив ночной бой и гибель товарищей. Пообещал с лютым предвкушением:
— Ну, Игорь Эдуардович, я тебя достану даже из кургана!
Умылись, позавтракали. Хозяйка сготовила омлет из десяти яиц, поставила на стол грибы соленые, капусту квашеную, моченые огурчики, хозяин притащил штоф водки, но выпил один — гости отказались. После этого Ираклий засел за телефон и начал обзванивать резидентов в Жуковке и Брянске. Жуковские не отзывались, что наводило на мрачные размышления, а в Брянске ответил лишь один номер — начальника группы информации и связи:
— Полковник?! Ты жив?! Не может быть!
— Не понял! — удивился Ираклий.
— Пришло сообщение из центра, тебя убили… и Серегу Корнеева…
— Что там стряслось? — понизил голос Корнеев, увидев, как изменилось лицо полковника.
Ираклий закрыл трубку ладонью, задумчиво посмотрел на заместителя.
— Нас оказывается убили, майор… — Поднес трубку к уху. — Где Пастухов, Рыбалко, Крюков, Марчиадзе? Я не могу их вызвонить.
— Они уехали, всех отозвали, я тоже уезжаю. Откуда ты звонишь?
Федотов положил трубку на рычаг, встретил взгляд Сергея.
— Нас окончательно сдали? — утвердительным тоном спросил тот.
— Похоже, крепко прижали нашего шефа, если он спокойно вычеркнул нас из списка живых. Ладно, разберемся. Какие-нибудь идеи есть?
— Надо ехать в контору. Что они, обалдели все?
— А если еще маненько пошебуршиться тут, попартизанить?
Корнеев понимающе глянул в непроницаемые глаза Ираклия.
— Ты предлагаешь…
— Дубневич нас теперь не ждет. А терять нам нечего.
— Не темни, полковник.
— Собираем наших, кто еще не уехал, едем к зоне и ждем выезда какого-нибудь начальника. Захватываем, допрашиваем, записываем исповедь… а уж с материалами и вот с этим, — Ираклий похлопал по карману брюк, где лежал «глушак», — можно будет и в контору заявиться.
— Ты гений, Кириллыч, — сказал Корнеев, — или сумасшедший.
— Что примерно одно и то же. Ты со мной?
— А куда я денусь? Я ведь тоже похоронен.
— Тогда начинаем, майор.
Попрощавшись с дедом Иваном и поблагодарив его и хозяйку за гостепримство, контрразведчики добрались до улицы Воропаева и, понаблюдав за своим домомбазой некоторое время и не обнаружив следов ночного боя, спокойно вошли. Внутри их ждал сюрприз: Олег Фокин был жив!
Обнялись, уступив порыву чувств. Олег выглядел бледновато, но бодрился. Быстро поведал историю нападения на базу и о том, как его спас Крутов. Выжидающе глянул на Федотова.
— Мощный мужик этот твой Крутов, — проворчал Корнеев. — Нам бы его в команду.
— Да уж, — согласился Ираклий. — Если он ушел, полковнику Дубневичу спать спокойно не придется. А остальные наши ребята?
Олег опустил голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146