– Лежи тихо, скотина, и останешься жив. Второго урода это тоже касается!
В то же самое время Халлиом откинул край своего одеяния и обнажил бок. С его лица исчезла показательно веселая мальчишеская улыбка, словно чья-то невидимая рука затерла, зачернила ее на темном лице. Пальцы старика осторожно, бережно пробежали по боку, и когда, он поднес руку к лицу, то увидел кровь. Старик еще раз глянул на пораненный бок, потом стиснул зубы и сунул указательный палец в глубокую коло-тую рану. До упора. Вторично поднеся руку к лицу, он осторожно облизал залитый кровью палец и сощурил глаза.
– Так я и думал… – пробормотал он. – Ну что же… у меня есть еще время. Мало времени. Нужно одеваться… Не хочу умереть здесь, в этой выгребной яме. Мало, мало времени…
Спустя час скоростной лифт уже возносил ллерда Вейтарволда, старого Халлиома и его (все-таки приодевшуюся) девушку на тридцать второй этаж отеля «Брег Гендердалль Сьор». Отель был одним из немногих зданий в Майсарне, построенных в чисто аррантской архитектурной традиции. Огромный корпус возносился над неприветливым, коренастым, приземистым городом гвеллей, как стройный великан над толпой угрюмых кряжистых карликов. Однако же, блюдя местную традицию, из освещения на нем установили только маяк на шпиле, предупреждающий «летунов». Покрытие из стеклопластика имело так называемую одностороннюю люминоизоляцию: ни лучика не вырывалось из ярко освещенного изнутри отеля, тогда как постояльцы могли свободно любоваться панорамой города. Если, конечно, находились арранты с такими эксцентричными вкусами…
Ведь не секрет, что в «Брег ГС» жили преимущественно арранты из дипломатических миссий, крупные промышленники из Байоля, Галиматтео, Зенн-бос-Аола и других богатых Плывущих городов, а также состоятельные бездельники, прожигающие жизнь, словно межзвездный туристический траффик. Коренных жителей города, гвеллей, тут практически не было, и потому совершенно неудивительно, что персонал отеля смотрел на Халлиома с подозрением и недоуменной досадой… Старик лишь растягивал губы в своей характерной усмешке. На богатых изнеженных аррантов он почти не смотрел, лишь однажды за спиной какой-то толстой дамы с отвисшей нижней губой и вздутой перекормленной физиономией подпрыгнул и скорчил рожу, перенимая брезгливую мину на лице аррантки. Та выплыла из лифта, распространяя вокруг себя маленькие взрывы дорогих ароматов, покачивая сложнейшей прической, – а Халлиом сказал:
– Вот потому мы и проиграем эту войну. Раз уж ты назвал войной то, что заварилось ТАМ, на дальних рубежах. Ты должен уловить прямую взаимосвязь между этой войной и брезгливым рылом этой леди, ее широко расставленными локтями… чтобы я, не приведи Единый, к ней не прислонился!.. В тебе самом давно течет этот яд, полукровка Мнир.
– Не довольно ли моралистики? – прервал его Вейтарволд. – Выходим, вот наш этаж.
В огромных двухуровневых апартаментах с совершенно прозрачным потолочным перекрытием между ними (так, что казалось, будто ты паришь в воздухе) старик Халлиом первым делом поспешил в спальные покои, где и обнаружил огромный холодильник с большим выбором прохладительных напитков. Он сказал Вейтарволду, сопя и простецки вытирая грязноватые пальцы о роскошную занавесь:
– Идем-ка напьемся. Эге. А то у тебя вид уж больно непростой.
– Так. Вот с этим давай ты немного подождешь. Я прежде хотел обсудить очень важные дела, а ты сразу за свое любимое зелье.
– Так тут же такой выбор, грех не попробовать! – с наигранной наивностью удивился старый непутевый гвелль. – К тому же настоящие марочные напитки, прямо с Зиймалля, а не местное дерьмо, которое стряпают мои соотечественники в своих грязных подвалах из подножного корма!
Через час все было кончено. Даже мощный организм Предвечного не выдержал той чудовищной дозы зиймалльских напитков всех сортов, которыми потчевал его Халлиом. Собственно, сам Вейтарволд удивлялся, почему он не отказывается от назойливых подстрекательств капризного и озорного старика. Холодное питье в запотевших бокалах, напитки белые, рубиново-красные и розовые, допитые до дна и еще лучащиеся в сосудах под мягким светом ламп. Вейтарволд полусидел на ложе и пытался не выслушивать, а скорее впитывать кожей слова Халлиома, а тот говорил примерно следующее:
– Ты думаешь, это блажь старого гвелля, так? А вот на ее родине, – он мотнул в сторону девушки, расположившейся у него за спиной, – говорят: «Истина в вине» In vino Veritas. Уж конечно старик сказал это по-латыни. Гвелли тоже любят Латынь, а Вейтарволд, как бывший Генеральный Эмиссар на Зиймалль-ол-Дез, обязан это оценить.

. Думаешь, это дураки изрекли? Нет! Вино не дает развиться косности мышлении. Вино нашептывает мысли, которые никогда не пришли бы тебе в голову в обычном состоянии, и мысли порой спасительные. Понимаешь меня, любезный? Нет, ты пей, пей, не думая о том, ЧТО РАЗГОВОР БУДЕТ СЕРЬЕЗЕН И ТЯЖЕЛ. До тех пор пока ты будешь так думать, ничего с разговором не выйдет, и мы будем только понапрасну ковыряться друг у друга в мозгах. Видишь, у тебя даже зубы сжаты как от судороги, Мнир. Верно, ты давно не отдыхал, все время – на посту, так? Разве в состоянии ты воспринимать мои простые слова?
– Этакий сеанс психосоматической терапии, – попробовал улыбнуться Предвечный, но вместо улыбки получилась этакая полугримаса, сродни той, что возникает от сильной зубной боли. – Ну хорошо, если ты настаиваешь, я выпью.
– Именно настаиваю! Кроме того, я настаиваю и на том, чтобы ты обратил внимание на эту девушку. Эйлле, иди сюда! Улыбнись господину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140