Разорвав колдовской поводок, он рванулся к двери – но по дороге был пойман. Стер, цапнув его за капюшон мантии, легко приподнял над полом и заявил:
– Постой-ка, малец, не так быстро… а в самом деле – куда мы сейчас?
– Да куда угодно, только подальше отсюда, из этого мерзкого логова, – буркнул кто-то из солдат.
– Его величество сказал – «домой», – упрямо повторил Никлис, – его величество изволит вернуться в свое владение, в Альду, стало быть.
– Да, – поддержала Ннаонна, он и мне обещал вернуться. Вы все слышали? Дедушка… Ты… Вы… – вампиресса неуверенно взглянула на своего загадочного родича.
– Да, дитя, – кивнул тот, поднимаясь с колен, – я с тобой. Я провожу тебя хоть в твой Замок, хоть прямо в королевский дворец… Я, знаешь ли, очень рад тебя видеть… И мне жаль, что мы не встретились раньше. Если бы я знал, что у меня есть такая чудесная внучка…
– Так что, мастера почтенные, – заключил Никлис, – и вы, ваша милость граф, ежели кто желает с вот этим магом великим и господином знатным отсюда выбираться – так это, слышь-ка, значит с нами. Ну а кто не желает – счастливо оставаться!
Желающих «счастливо оставаться» в логове злобных чародеев не нашлось – и все гуськом устремились за принцем, который шагнул обратно в пробитый его магией пролом, собираясь покидать подземелье своим прежним путем. Стер поставил своего пленника на пол и, сильно треснув по руке, выбил его амулет, который с дребезжанием поскакал по полу и наконец провалился в какую-то щель. Хиг проводил свой талисман печальным взглядом и тяжело вздохнул.
– Ничего, малец, – утешил его Стер, – так и тебе и мне спокойнее будет. Идем с нами. Раз господин капитан обещал тебе, что ты на солнышко с нами выйдешь – значит, так тому и быть.
Ннаонна, проходя мимо неподвижно лежащего Мертвеца, подхватила его длинный меч. Увидев, как она привычно обращается с этим оружием, Гериан только хмыкнул:
– М-да… Если бы я знал, какая у меня, оказывается, внучка… Я не скитался бы так долго вдали от Семьи…

* * *

Маршал Каногор обернулся к Велиуину:
– Они что, с ума все разом сошли, Гангмар их дери?! Они же погубят себя у этих телег!
Чародей скривил покрытое свежими шрамами лицо:
– Настоящий рыцарь не отступит никогда с поля боя. А если серьезно – нет, они не сошли с ума. Им сходить не с чего, это же сантлакцы…
– Нашли время для шуток, мастер! Если они все там полягут, то стало быть – мы потеряем половину конницы – вы понимаете, что это значит?
– Я понимаю. Но отсюда ничего поделать не могу, давайте продвигать армию вперед, сэр Каногор. Соединимся с ними. Попробуем остановить.
– Гангмар, мне бы не хотелось… Это пространство впереди – оно очень подходит для маневра кавалерии, нашей главной силы, понимаете?.. Но, видно ничего не поделаешь…
А тем временем сантлакские конники продолжали отчаянно бросаться на обозные телеги, с остервенением пытаясь преодолеть эту преграду. Королю Метриену удалось в конце концов собрать вокруг себя некоторое количество всадников и убедить их действовать согласованно. Сам король – не погнушался же! – с двумя другими рыцарями заставили коней упереться грудью в препятствие. Метриен I размахивал огромным мечом, отражая неуверенные удары ополченцев, конь его навалился на препятствие, огромные копыта глубоко вдавились в землю… Рыцари тоже старались, как могли, понукая своих лошадей… Под натиском могучих животных телега дрогнула, покачнулась с душераздирающим скрипом – обрушился наспех установленный деревянный щит, перепуганные гонзорцы попрыгали на землю и торопливо отбежали в стороны… Кто-то из сантлакцев обратил внимание на усилия короля – монарха несложно было узнать по огромным габаритам, здоровенному тарчу с гербом и короне на шлеме, сверкающей начищенной медью – еще несколько всадников прекратили бестолково метаться и подогнали коней к телегам… А на северной стороне ратного поля массы людей пришли в движение – под звуки труб ванетская армия начала продвигаться вслед за сантлакцами…
Тоиль со своей сотней наконец достиг цепочки телег и фургонов. Он повел ополченцев к ближайшему проходу. Его вояки, уже почти успокоившиеся, действовали довольно хладнокровно. Своими шестами они сбросили с коня еще одного неосторожного латника. На вопли поверженного в их сторону обернулись еще несколько сантлакцев – их остановили, грозя упертыми в землю кольями. Всадники отступили, ища более легкой добычи – к этому времени кровожадный угар у них уже почти прошел… Наконец люди Тоиля начали по одному протискиваться между возами, гонзорские горожане и гвардейские стрелки взирали на земляков с удивлением – не верилось, что кто-то мог выжить в аду по ту сторону защитной линии. Наконец вся сотня пробралась за телеги – последние (те, кто до последнего прикрывал своих) опрометью протиснулись в узкий проход или пролезли на четвереньках между колесами, побросав свои щиты и колья…
Сотня Тоиля привлекла внимание маршала ок-Икерна. Тот прискакал поглядеть в сопровождении десятка всадников.
Крестьяне, которым только страх придавал силу и хладнокровие, едва очутились в относительной безопасности – вновь обрели прежнюю робость. При появлении маршала с его кавалькадой они привычно принялись кланяться. Не обращая внимания на крестьян, ок-Икерн подъехал вплотную к Тоилю и наклонившись в седле, внимательно вгляделся в лицо сотника, затем хрюкнул (что, вероятно, означало смех) и рявкнул:
– Ну, молодец! Вывел все же своих обормотов живыми! Молодец – сразу видно, что служил де… Воробью, говорю, служил!
Тоиль, бледный, как мел, сузил глаза и процедил сквозь зубы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125