Дома дела шли так плохо, тетя Агата все время меня клевала, а ты… ты видел во мне непоседливую подопечную, от которой одни проблемы, а я так хотела, чтобы ты разглядел во мне женщину. – Она играла с пуговицей его сюртука. – Я была уверена, что этого никогда не случится, что я навсегда останусь для тебя несносным ребенком. В тот день, когда мы поспорили из-за Урагана, я погрузилась в полное отчаяние и мечтала убежать от всего. И Хью неудачно встретился на моем пути.
Маркус устроился поудобнее на ее постели. Изабел обняла его.
– Ну, в одном ты ошибалась, – сказал он. – Я прекрасно видел, в какую соблазнительную девушку ты превращаешься.
Она резко села и взглянула на него широко распахнутыми глазами.
– Ты ни разу не дал мне об этом знать! – упрекнула она.
Он вздохнул:
– Милая, ну как я мог? Я был твоим опекуном. Я бы обесчестил себя, если бы дал тебе понять, какие чувства испытываю.
Она бросила на него сердитый взгляд:
– Ну, мне кажется, тебе стоило хотя бы намекнуть. Если бы я хоть о чем-то догадывалась… Ты хоть понимаешь, сколько времени мы потеряли? Если бы я знала!
– Я ждал, когда закончится опекунство, – терпеливо пояснил он. – Я намеревался всерьез ухаживать за тобой, как только с меня спала бы ответственность за тебя.
– А что, если бы мне попался кто-то еще, пока ты ждал?
Маркус улыбнулся улыбкой тигра, вспоминая, как едва не утопил Уитли:
– Уверен, я нашел бы способ отговорить того дурака, который вздумал бы ухаживать за женщиной, которую я считал своей.
– О, Маркус! – выдохнула она. – Это самая романтичная вещь, которую я когда-либо слышала от тебя.
Он привлек ее к себе и целовал, пока глаза ее не покрылись поволокой.
– До конца жизни, – хрипло проговорил он, – я намерен говорить и делать самые романтичные вещи, какие ты только можешь себе представить.
– Но сколько времени мы потратили зря, – простонала Изабел и потерлась головой о его грудь, как ласковый котенок.
– Ну, вернувшись из Индии, ты тоже не больно-то поощряла меня к каким-то ухаживаниям, – сухо заметил он.
Она взглянула на него снизу вверх:
– А разве могло быть иначе? Ты же знаешь, почему я не хотела выходить замуж. – Она прищурилась. – К тому же ты так и не дал мне понять, что испытываешь ко мне какие-то чувства… помимо раздражения и досады.
Он скривился:
– А чего ты ожидала? Ты разбила мне сердце. Я не собирался бросать его к твоим ногам, чтобы ты потопталась по нему.
– Какие же мы были глупые, – тихо сказала Изабел.
– Это все в прошлом, – проговорил он. – У нас впереди будущее, которое мы проживем вместе. – Он поцеловал ее. – Я люблю тебя, Изабел. Никогда не сомневайся в этом. Я думаю, я влюбился в тебя в тот момент, когда впервые увидел – совсем малышкой на руках у няньки.
– О, Маркус! Правда? – восторженно вздохнула Изабел.
– О, Изабел! – передразнил он, лаская ее теплым взглядом серых глаз. – Да, правда.
Это были самые счастливые минуты в полном опасностей и переживаний дне, и они наслаждались осознанием того, что любят и любимы. Между ними самый воздух томился от страсти, и в конце концов случилось неизбежное – они занялись любовью. Их близость казалась тем слаще, тем значительнее от того, что каждую ласку, каждое движение вела любовь.
Памятуя о том, что скоро приедет Джек, Маркус встал и пошел в свою комнату, чтобы подготовиться к встрече с кузеном. Приведя себя в порядок, он вернулся к жене, взял ее на руки и удобно устроился в кресле у кровати, и они говорили о вещах, о которых обычно говорят влюбленные. А потом – слишком, слишком скоро – раздался стук в дверь, и Томпсон сообщил, что лорд Торн ожидает в кабинете.
Маркус неохотно отнес Изабел обратно в постель.
– Я должен поговорить с Джеком. Это важно.
Она перехватила его взгляд:
– Это как-то связано с тем, о чем вы тогда говорили с Джеком и Гарретом? Когда ты не мог мне рассказать?
Он коротко кивнул. Она схватила его за руку:
– Я ведь тоже вовлечена. И не говори, что мое похищение не имеет к этому никакого отношения. Я хочу быть там.
Маркус колебался.
– А ты готова к этому? – спросил он. – Я хотел бы задать тебе кое-какие вопросы, но совершенно не хочу подвергать тебя сегодня еще большим волнениям.
Она дерзко улыбнулась:
– Я буду больше волноваться, мучась неизвестностью, чем отвечая на твои вопросы.
– Что ж, хорошо, – ответил он с бледной улыбкой. – Одевайся и присоединяйся к нам, мы будем в кабинете.
Когда Маркус пришел, Джек мерил шагами кабинет.
– Какого дьявола вы вытащили меня из постели среди ночи? Что такого важного произошло? – набросился на Маркуса Джек.
– Меморандум у меня, – просто сказал Маркус.
– Что? – воскликнул Джек, вытаращив глаза. Маркус кивнул:
– Да, я знаю, в это трудно поверить. Уитли все время носил меморандум с собой – прятал его в шинели. – Он махнул в сторону шинели, которая лежала там, куда он швырнул ее раньше. – Если осмотрите ее повнимательнее, увидите, где он прятал ее.
Джек метнулся к шинели и вскоре обнаружил шов, который вскрыл Маркус. Он вытащил оттуда футляр из промасленной ткани и оглянулся на Маркуса:
– Вот это да! Это же чудесно! План Уэлсли останется прежним. Я немедленно отправляюсь в Лондон. Уверяю тебя, Роксбери будет просто счастлив заполучить его!
Маркус почесал за ухом:
– Ах, это не тот меморандум. Долгая история, но вы держите в руках подделку, которую состряпал я. Оригинал там, в сейфе. – Маркус с улыбкой обернулся к дальней стене и застыл.
Сейф и портрет в золоченой раме были вне поля его зрения, когда он вошел в комнату, и, занятый Джеком и его реакцией, он до сих пор не смотрел в ту сторону. А теперь он стоял остолбеневший и с ужасом взирал на открывшуюся ему картину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98