– Я слышал об этом, – припомнил Роджер. – Один из контрабандистов ударил младшего мистера Никсона дубинкой по голове, и тот умер. Судьи всегда были снисходительны к контрабандистам, но убийцу они бы не пощадили, а это было настоящее убийство. За поимку преступника назначили большое вознаграждение.
– Да, не меньше пятидесяти гиней тому, кто выдаст сообщников и даст показания в суде. Но им так и не удалось поймать того дьявола, который это сделал.
– Значит, Олли Никсон думает, что вы замешаны в убийстве?
– В том-то и дело, мастер Роджер. Хотя Бог свидетель, я приказывал своим ребятам при первом же появлении береговой охраны бросать груз и бежать. Лучше потерять груз, чем ввязаться в драку и убить человека.
– Вы правы, Дэн. Жаль, что Никсон так хочет повесить на вас это убийство.
– Этого он никак не может сделать. Но Олли вбил себе в голову, что в ту ночь к берегу приставал мой люггер и один из моих ребят прикончил его брата. Поэтому он поклялся всеми правдами И неправдами добраться до меня.
– Вы снова отплываете, не так ли? Я был вместе с отцом в оранжерее, когда вы приходили к нам прошлой ночью и что-то говорили о новом путешествии.
– Да, мы отплываем из реки с отливом, вскоре после полуночи.
– Возьмите меня с собой, Дэн, – попросил Роджер.
Контрабандист выпучил глаза и быстро покачал головой:
– Нет, мастер Роджер. Это чистое безумие. Если капитан узнает, он никогда мне не простит.
– Ничего он не узнает, – твердо заявил Роджер и добавил изобретенную на месте выдумку: – Отец думает, что я останусь ночевать в доме полковника Тереби, а так как они с полковником не общаются, он никогда не узнает, что меня там не было.
Дэн снова покачал головой:
– Нет, так не пойдет. Нас не будет три дня, и мы сможем высадиться только на четвертую ночь.
– Вот и прекрасно! – подхватил Роджер. – Я планировал погостить у Тереби неделю. Мне ничего не стоит вечером съездить верхом в Хайклиф, принести извинения и сообщить, что не приеду к ним до субботы.
– Моим ребятам это не понравится. Они знают, что джентльмены – наши добрые друзья, но будут возражать, если кого-то из них посвятят в секреты игры.
– Пожалуйста, Дэн! – взмолился Роджер. – Такое путешествие – как раз то, что мне нужно перед поступлением во флот.
– Нет, мастер Роджер, это слишком рискованно. Если с вами что-нибудь случится, на меня обрушится половина джентри со всего графства.
– А что может случиться? Даже если нас всех поймают, мое присутствие пойдет вам на пользу. Не станут же судить за контрабанду сына адмирала Брука.
– В этом что-то есть. Но все-таки я не могу…
– Слушайте! – сказал Роджер. – Я сделаю так, что вы не прогадаете. Возьмите меня на борт, и я заплачу вам пять фунтов.
Темные глаза контрабандиста алчно блеснули. Несмотря на солидную прибыль, извлекаемую из каждой поездки, он ни в коей мере не был богатым человеком. Время от времени ему приходилось избавляться от груза из страха быть схваченным, и каждый такой случай лишал его многомесячного заработка, добытого тяжелым и опасным трудом. Из-за вендетты мистера Никсона путешествия стали куда опаснее, и его часто вынуждало к ним только ворчание безденежного экипажа. Ему приходилось платить наличными за товар, который он брал на борт, так что лишние пять фунтов пришлись бы весьма кстати. И все же он колебался.
Видя нерешительность контрабандиста, Роджер атаковал с новой силой:
– Умоляю вас, Дэн, возьмите меня! Если, как вы говорите, море посреди пролива такое же спокойное, как у острова, то поездка во Францию и обратно – как раз то, что мне необходимо для чувства уверенности. Когда осенью я поступлю служить на корабль, мне это здорово поможет.
Дэн Иззард был добродушным человеком – просьбы Роджера его тронули до глубины души, и он отбросил последние сомнения.
– Ладно, я возьму вас. Но помните: никаких фокусов! На борту «Сэлли Энн» вы уже не молодой хозяин, и будете делать то, что вам прикажут.
– Обещаю, Дэн, – с энтузиазмом согласился Роджер.
– Тогда приходите к полуночи на причал Нортовера, – сказал Дэн. – Мы отплываем оттуда, и отлив никого не будет дожидаться.
Допив ром, контрабандист заложил за левое ухо кисточку вязаной шапки и, простившись с Роджером, вышел из трактира.
Роджер был очень рад тому, что убедил Дэна взять его с собой, так как не сомневался, что эта поездка решит беспокоящую его проблему. Он знал, что французские власти абсолютно равнодушны к тому, будет ли оплачен в Англии груз спиртного, вывезенный из Франции, законным или незаконным способом. Следовательно, Дэн погрузит товар открыто в одном из французских портов – возможно, в Гавре. Они пробудут там не менее дня, и Роджер без труда сумеет сбыть свои сокровища французскому золотых дел мастеру.
Роджер часто слышал, что каждого хорошо одетого и воспитанного англичанина во Франции считают богатым милордом, поэтому имеющиеся у него драгоценности не должны возбудить там большого подозрения. Более того, даже если золотых дел мастер, которому Роджер их предложит, заподозрит, что они краденые, он сразу же увидит, что драгоценности английского происхождения, и, не имея причин опасаться английских законов, без колебаний купит их, если сможет заключить прибыльную для себя сделку.
Роджер уже видел себя благополучно возвращающимся в Англию в ночь с субботы на воскресенье с кучей золотых монет, которые в понедельник может поместить в лондонский банк. Поздравив себя с успехом, он вызвал служанку, уплатил ей восемь пенсов за напиток и вышел из «Ангела».
До появления Дэна Роджер размышлял, чем ему заняться в течение нескольких следующих часов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180