Приказ есть приказ. Ничего не попишешь. Придется жертвовать собой.– Ну, с Богом, Леха, полезай! – Витя, хоть и не очень в Бога верил, а перекрестил сержанта.– Что, прямо сейчас? – в последнюю минуту Рыбкин опять сдрейфил.– А то когда же? Давай, давай! Старательно затолкав Леху в лаз, Витя подождал, когда тот во все горло начнет взывать о помощи, и снова ринулся в башню.– Эй там, наверху! – закричал он, что было мочи. – Слышишь меня? Беда! Беда стряслась!– Чего орешь? – отозвался неохотно Макар. – Приключилось что?– Так говорю же тебе, беда! Не знаю, как и быть-то! – не унимался Витя. – Дружок мой под стену провалился. Никак вытащить обратно не могу! Ноги-руки переломал, стонет! Пособил бы, а?– А как я с поста уйду? – засомневался Макар. – Рад бы от души, да отлучиться никак мне нельзя. А как тут что плохое без меня выйдет? Ты в собор беги, там себе подмогу найдешь.. Народ у нас отзывчивый, в кручине не оставят без подмоги.– Спасибо за совет, – крикнул Витя. – Побегу! Рыбкин продолжал вопить, что было мочи. Вбежав в собор Успения, Витя сразу же натолкнулся на Ибрагима Юсупова.«Ну, на ловца и зверь бежит, – с радостью подумал он. – Не оставит же татарин в беде своего друга Леху!»– Беда, ваше сиятельство! – рухнул он на колени перед удивленным Ибрагимом. – Бежать надо на помощь. Дружок мой молодой за ляхом погнался, да угодил в глубоченную яму под стеной. Руки-ноги переломал, вытащить не могу…– Да за каким ляхом? Откуда лях-то? – изумленно вздыбил черные тугие брови Ибрагим.– Чего не знаю – того не знаю, вот клянусь, – Витя размашисто перекрестился. – Сам только краем глаза видел. Был рядом, а обернулся – нет дружка. Из-под стены на помощь зовет. Что делать, ума не приложу!– Под стену провалился? Как это его угораздило? – Ибрагим с недоумением взглянул на подошедшего Никиту.Присутствие князя Ухтомского в планы Вити не входило. Никита умен, он и подвох обнаружить может. Но делать нечего. Надо вести игру до конца.– Под какую еще стену? – строго спросил Витю князь Ухтомский. – Сказал же вам – во всем отца Геласия слушать и не лазить где не велено.– А вот под ту, которая к озеру ближе, – тараторил Витя, – я уж так виноват, так виноват, ваше сиятельство, не доглядел я за ним! – чуть не со слезами винился он, преданно хватая князя за кольчужную перчатку.– И зачем я только взял вас с собой! – с досадой отмахнулся от него уставший Никита. – Одна.только морока с вами. Сходи, Ибрагим, погляди, что там стряслось. И вот Феофана с собой возьми. Он все ямы наверняка здесь знает… Феофан, – подозвал он послушника, – с Ибрагим-беем пойдешь. Пособи там, если надо.– Слушаю, государь.Ибрагим-бей, с ним два татарина и Феофан последовали за Витей к Свиточной башне. Только вышли из Собора, как уже услышали душераздирающие Лехи-ны вопли.Витя даже слегка встревожился про себя. То ли Рыбкин там так хорошо в роль вошел, то ли и в самом деле повредил себе что. А это уж совсем ни к чему. Что с ним потом делать? Но уже поздно.Подойдя к лазу под стеной, Витя наклонился и просунул в яму руку.– Да не кричи, не кричи, – приговаривал он, – сейчас вытащим тебя. Ну давай, хватайся, что ли. И как ты закатился-то туда?Рыбкин стал орать потише, потом и вовсе замолк и усердно сопел, делая вид, что старается вылезти. Но как и договаривались, ничего у него не получалось.– Ой, больно, ой, рученька моя, ой, не могу! – стонал Леха изо всех сил.– Что делать? – Изображая отчаяние, Витя обернулся к Ибрагиму.Ибрагим-бей отстранил Витю, сам обследовал лаз и опять недоуменно пожал плечами:– Странно, почему он не может вылезти? Места достаточно…– Рука, рука за которую тянем, повреждена у него, а другой стороной он повернуться не может. И ногу покалечил тоже, – быстро объяснил ему Витя, боясь, что сомнения, посетившие татарского принца, могут укрепиться в его голове.– Да, эка угораздило его! – согласился с Витей Ибрагим-бей. – Что же делать? Не оставлять же его там.Услыхав, что его могут оставить под стеной, Рыбкин завопил пуще прежнего.– Можно дверь открыть, – кинул долгожданную для Вити мысль Феофан.– Какую дверь? – не понимая еще о чем речь, спросил его Ибрагим.– Там изнутри дверь есть, – стал поспешно объяснять послушник, – уж не ведаю, когда в последний раз открывали ее, лет пятьдесят, наверное, назад, не меньше. Про то батюшка Геласий лучше знает. Она в подземное хранилище ведет, там раньше склад был, казенный погреб для зелейной казны, да свинец в свиньях хранился. А вообще по коридору тому до самого озера пройти можно, только с другой стороны вход давно уже в воду обвалился и илом затянуло его.Услышав слова Феофана, Витя удивился про себя: как же Гарсиа собирается войти, если с той стороны все в воде стоит?Но это не его дело. Знает, наверное, как, раз сказал. Не было такого, чтобы испанец брался за дело, не обследовав сперва хорошенько, что к чему.– Так что же, выходит, что друг наш как раз в тот склад угодил? – спросил Ибрагим Феофана.– Да, прямиком туда, – подтвердил послушник.– И ключи от двери имеются?– Имеются у батюшки Геласия.– Так попроси у него, – решил Ибрагим, – что ж мучиться нам всем, да и человека мучить зря. Откроем – и дело с концом.– Но батюшка Геласий мне не даст. Он никому не доверяет ключи, – неуверенно замялся Феофан.– А ты скажи, что Ибрагим-бей просит, – ответил ему Юсупов. – Сам лично открывать будет. И закроет сам. Мне он доверит?– Думаю, что да, – послушник все еще сомневался.– Ну, так ты беги и спроси у него, – нетерпеливо приказал ему татарин, – что время зря тянуть. Все равно выхода другого нет.– Хорошо, я мигом! – Феофан бегом устремился обратно к собору.Чтобы не выдать своего волнения, Витя присел перед лазом, и стал уговаривать Леху:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102