Это означает, что вы можете соединиться с Маршалом и рассказать ему о предательстве Ридфора.– Гелиотроп? – встрепенулась погруженная в свои мысли герцогиня. – Ты снял его с принца Никиты? Зачем?– Затем, что камень Командора должен всегда быть с ним, госпожа, – ответил ей испанец.– Тебе не надо было этого делать, – возразила Джованна, – но ты прав. Мне необходимо поговорить с Маршалом. Другого оружия, чтобы обезвредить Ридфора, у меня нет. Неизвестно, сколько еще шахидов он приберег в запасе. Отойдите подальше, – приказала она Вите и появившемуся вскоре после ухода Никиты Рыбкину, – и чтоб ни звука. Поняли меня?– Ага, – Витя кивнул. За себя-то он был уверен, а вот Леха… Придется попридержать товарища. И он крепко взял бывшего сержанта за руку.– Вы чего, товарищ майор? – недовольно затрепетал тот.– Сам увидишь, не дергайся, – огрызнулся Витя.Герцогиня де Борджиа подошла к ларцу, открыла его витиеватую золоченую крышку. На оборотной стороне крышке сияло круглое голубое зеркало, которое, как обратил внимание Витя, ничего не отображало. А в самом центре его, как бы на глубине, клубилась какая-то серебристо-лазоревая туманность.Джованна осторожно взяла из ларца несколько больших драгоценных камней, величиной если не с кулак, то с половину его наверняка: два пурпурных рубина, два темно-голубых сапфира, два ярко-зеленых изумруда и два серебристо-фиолетовых аметиста. Затем она выложила их вокруг зеркала: рубины – наверх, аметисты – вниз, изумруды и сапфиры – по бокам. Совершив это действо, герцогиня отошла на несколько шагов назад. Она достала из-под плаща висевший у нее на шее медальон Командора, положила его себе на ладонь и прошептала какие-то слова.Темно-зеленая яшма с красными крапинами внутри вдруг вспыхнула ослепительным голубым светом. Покружив под сводами ризницы, лучи, расходящиеся от гелиотропа, сфокусировались на зеркале, и от их света тут же вспыхнули все остальные каменья. Целый сноп голубого сияния брызнул фонтаном под потолок комнаты. Затем он обратился в золотисто-розовый, потом в темно-синий и бордовый, и наконец, стал ровно-желтым.Придерживая Лехину руку, Витя почувствовал, как тот резко дернулся. Он скосил глаза на товарища – Рыбкин стоял абсолютно не помня себя в изумлении от увиденного, с по-детски широко раскрытым ртом.А в диковинном зеркальном телевизоре уже появилось изображение: возник широкий сводчатый зал, полностью отделанный по стенам, полу и потолку тускло поблескивающим черным камнем с красноватыми прожилками. Посреди зала возвышалось могучее кресло с высокой узорной спинкой, выбитое из единого куска светло-зеленого нефрита. Оно стояло на возвышении, как трон, и к нему вели три нефритовые ступени. Мраморные плиты под ним были выстланы зелеными гобеленами со множеством вышитых фигур, изображающих охоту, и золоченой кожей с черными бархатными тюльпанами на ней. За сводчатыми окнами зала, в которых не было ни стекол, ни ставень, виднелась бескрайняя лазурная гладь моря. На нефритовом троне восседал рыцарь, голову которого украшала красная кардинальская шляпа, а плечи окутывала белоснежная мантия, на которой виднелся алый крест. У ног рыцаря, возлежа на зеленых гобеленах, дремала черная пантера.Увидев рыцаря, Гарсиа поспешно отошел от Джо-ванны и встал рядом с Витей, склонившись в поклоне. Сама герцогиня пала на одно колено и тоже низко склонила голову. Растерявшись, Витя не знал, что делать ему, и тоже на всякий случай кивнул головой: здрасьте, мол. Но рыцарь, слава Богу, не видел их с Лехой.– Я слушаю вас, мой Командор, – раздался под сводами ризницы властный голос средневекового воина.Витя оторопел: «Он еще и говорит! Мама миа!»– Мой Маршал, – не поднимая головы, промолвила Джованна, – я нахожусь сейчас в ризнице аббатства Белоозеро, и передо мной стоит Ларец Луны. Сегодня я заберу его отсюда. Я выполнила Laissage, мой Маршал. Но я хочу предупредить вас, мой Маршал, что Командор Пустыни, посланный вами оказать мне поддержку, неверен вам. Мне стало известно, что он готовится отдать Ларец царю шахидов-ассасинов. Я не позволю ему этого, мой Маршал. Но вы должны знать о его предательстве.Загорелое до черноты лицо рыцаря помрачнело. Стиснув рукой в кольчужной перчатке золоченую рукоятку меча, он грозно произнес:– Не беспокойтесь, сестра Джованна, де Ридфор ответит за свое предательство. Я полагаю, я скоро увижу вас в Лазурном замке…– Сир, – Джованна подняла голову и впервые позволила себе взглянуть на Маршала, – я хотела просить вашего разрешения остаться на Белом Озере. Ларец привезет вам царевна Атенаис. Ридфор похитил ее перед своим отъездом и хотел убить за ее верность вам, но мне удалось спасти вашу воспитанницу. Возможно, Ларец доставит кто-либо другой, кого вы пошлете за ним.– Я уже послал вас, Командор, – ответил Маршал, и в голосе его прозвучало плохо скрытое недовольство. – И мне, признаться, удивительно слышать от вас подобные речи. Позвольте же спросить вас, Командор, от чего возникло у вас желание остаться?Джованна промолчала и снова опустила глаза.– Я могу догадаться.Маршал Храма Гильом де Аре встал со своего трона и, спустившись по ступеням, стал приближаться.Хищно оглядываясь по сторонам зелено-желтыми глазами и скаля белоснежные клыки, пантера, пригибаясь спиной к полу, почти ползла у его ног. Подойдя настолько близко, что в зеркале оставалось видным только его невозмутимо-горделивое лицо с яркими синими глазами, Маршал Аквитан сказал Джованне:– Вы забываете, сестра Джованна, что мне очень легко узнать тайные побуждения вашего сердца. Я знаю, что поэтические чувства всерьез захлестнули вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102