Реджи не обращал на собаку никакого внимания, он все говорил и говорил о себе.
— Я здесь уже две недели и гляжу в оба, понятно? Он просто дешевка, уж это-то я усек.
— Ты ловко вывернулся. Никто ничего не заподозрил. И знаешь что? Никто не думает, что ты как-то связан с семейством Квигли. Ты прав. Тебя никто не замечает, будто тебя и вовсе нет.
— Чертовски верно, — сказал он.
— И ты выйдешь сухим из воды, — сказала я. — Наверное, и в самом деле казалось, что я слежу за тобой, но все, чего я хотела, так это получить назад собаку. Шейн будет держать язык за зубами. Он вовсе не хочет, чтобы все узнали, чем он занимается. Мне он об этом никогда не говорил. Ему стыдно.
— Считай, что он уже мертвец.
— Он ничего не скажет. Тебе не к чему убивать его.
До сих пор мы стояли в противоположных концах лаборатории. Реджи по-прежнему стоял около вращающейся двери рядом с Шейном. Я стояла прислонившись к клетке, в которой совсем недавно сидел Рауди. Реджи снова рассмеялся и пнул ногой Шейна, как пнул бы шину старого пикапа, который не собирался покупать. Затем он вдруг бросился ко мне мимо клеток с немыми, молчащими животными и длинного металлического стола и выхватил у меня из рук поводок Рауди.
До сих пор меня занимала мысль, нет ли у него ножа. Теперь я знала наверняка. Я даже не заметила, как он его вытащил. Это был еще один охотничий нож. У того, которым он ударил Остина Квигли, я видела только рукоятку. Сейчас рука Реджи скрывала рукоятку, и я видела лезвие. Блестящий металл сверкнул, когда он поднес нож к горлу Рауди.
Глава 25
Многие опытные эксперты по дрессировке считают, что собаки по природе своей умеют читать мысли. «Стоять, Рауди, — подумала я. — Хороший мальчик. Не двигайся».
— Дурная собака, — сказал Реджи.
Он крепко держал поводок. Рауди стоял неподвижно, словно выполняя упражнение на испытаниях в подготовительном классе. Может быть, он читал мысли Реджи? Вряд ли.
— Что угодно сделаете для своей проклятой собаки, и ты, и остальные богатые ублюдки.
— Правильно, — сказала я. — И чего же ты от меня хочешь?
Рауди выглядел совершенно спокойным, терпеливым, даже утомленным, словно ожидал результатов затянувшегося судейства. Акита в клетке за его спиной выглядел каким угодно, только не утомленным. «Агрессивна по отношению к другим собакам» — так говорится в книге об этой породе. По-видимому, Реджи книг не читал. Как бы то ни было, он стоял спиной к клетке.
— Либби говорила, что, когда этот старый ублюдок Стэнтон получил свое, ты написала про это книгу. Тебе за нее еще и заплатили.
— Немного, — сказала я. «Рауди, стоять».
— Ты пишешь про собак? — спросил он. — Ты этим занимаешься?
— Мне известно, что некоторые считают это довольно странным способом зарабатывать на жизнь. Но это честный заработок.
— Дамочка-писатель, — усмехнулся он.
— Ты что, консультант по трудоустройству?
— Языкастая сука.
Его резкое движение насторожили меня. Все еще держа нож у горла Рауди, Реджи натянул поводок и подтащил его туда, где был Шейн. Длинный стальной стол заслонил Рауди от меня, но, наверное, он наступил на Шейна. Реджи схватил стопку желтой бумаги и толкнул ее по стальному столу в мою сторону.
— Пиши, — сказал он. — Пиши своему приятелю.
— Какому?
— Тому, из полиции.
— И что я должна ему сказать? — Я сделала два шага к столу.
— Ты признаешься. Твой псих папаша пропорол старую, морщинистую стерву, а ты взяла на себя ее мужа. — Он ударил Шейна ногой. — Отличный малый.
— Этому никто не поверит. К чему мне было убивать Остина Квигли?
— Ты писательница. — Реджи был явно доволен собой и улыбнулся мне своей широкой улыбкой. Он бросил поводок, схватил Рауди и подтащил к себе. В другой его руке поблескивал нож.
— Остин знал, что это сделал мой отец, — быстро проговорила я. — Он его видел и угрожал рассказать полиции. Если… Если ему не заплатят. Дела у него шли плохо. На полках почти ничего не было, к тому же совсем недавно он немного подновил аптеку. Это чего-то да стоило.
Он нуждался в деньгах и к тому же ненавидел свою жену. Он был рад избавиться от нее. Мне было нечем ему заплатить, потому что я всего-навсего собачья писательница. Денег у меня не было. Вот я и нашла способ заставить его заткнуться. Пойдет?
— Отлично, — сказал Реджи, по-прежнему держа нож у горла Рауди. — А вот этот Роберт Редфорд стащил твоего пса.
— Он действительно похож на Роберта Редфорда, правда? Кто-то мне об этом уже говорил.
Я сделала еще один шаг к столу и клетке с акитой. Еще шаг — и я оказалась бы к клетке ближе, чем Реджи. Мы верим в собак.
— Но он покупал собак, — добавила я. — Я могла бы убить его за это. Это вполне правдоподобно. Из тебя может выйти неплохой собачий писатель. Ты мог бы заменить меня в «Собачьей Жизни». Я уже придумала для тебя новую колонку. О непроизвольном мочеиспускании. — Я сделала еще один шаг к столу. — Но как я убила Шейна? Тоже зарезала? Знаешь что? У меня есть отличная идея. Зачем что-то выдумывать? Дай мне его прикончить. Тогда мне не придется ничего наворачивать.
Этот человек сознательно довел Эда Николза до смерти, спрятав аптечку, и наблюдал, как тот умирает. Он зарезал Сиси, зарезал Остина, был повинен в убийстве Бог знает скольких собак. Теперь он собирался убить Шейна и меня и все же был потрясен, когда я предложила сделать с Шейном то, чего он заслуживал.
— Но сперва позволь мне все записать на бумаге, — сказала я. — Брось мне, пожалуйста, ручку. Она где-нибудь на письменном столе. Хотя нет. У меня есть своя.
Надеясь, что Реджи сперва посмотрит на письменный стол, потом на меня, я открыла защелку чересплечевки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61