.. в этом нет ничего плохого. Мы не обмениваемся женами! Это просто вечеринка.— Хорошо. Ты видел, как ушла Талия?— Нет.— А сам ты уходил?— Нет.— Но все же когда-то ты ушел... Опять пожал плечами.— Вечеринка продолжалась дольше, чем обычно. Я даже заплатил пару баксов оркестру, чтобы он играл и после полуночи. Мы так веселились. Я разулся и танцевал. Все стояли вокруг и хлопали в такт в ладоши и...— Ты хочешь сказать, что все тебя видели...Еще один прицельный взгляд сузившихся глаз.— Что это должно означать?— Это означает, что ты мог незаметно уйти и так же незаметно вернуться и сделать все, чтобы потом тебя наверняка заметили, создать себе алиби.— Я больше не хочу с тобой говорить.— Что ты делал рядом с домом Талии с расстегнутой ширинкой, Томми?— Я был немного пьян. Отлил в кустах. А мимо шли копы, я с ними сцепился, и они меня замели.— Таким образом ты становишься подозреваемым в изнасиловании.Он выругался.— Это было просто дурацкое недоразумение. Томми сказал им, что был со мной всю ночь. Талия тоже за меня поручилась.— Что ты там делал? Ты ведь живешь не рядом с Мэсси.— Мы с Томми ушли из «Ала-Ваи» около часу. Не найдя Талии, он решил, что она ушла к Ригби... это что-то вроде традиции — после вечеринки пойти к Реду, пропустить по последней, съесть омлет. И когда Томми позвонил из «Ала-Ваи» домой и там никто не ответил, он подумал, что Талия отправилась туда. Томми привез нас к Ригби, но Талии там не было. Тогда Томми снова позвонил домой... на этот раз она ответила и тогда и рассказала ему о... ну, ты знаешь.— Об изнасиловании.— Верно. Томми выскочил, сел в свой «форд», и тогда я заволновался... Я слышал только половину их телефонного разговора, но было ясно, что у них дома случилось что-то ужасное. Поэтому я и пошел туда.— И по дороге остановился, чтобы отлить.— Да. И забыл застегнуть ширинку. Из-за этого и произошло это дурацкое недоразумение с копами.— Понятно. Ты знаешь что-нибудь о ссоре Талии с лейтенантом Стокдейлом?Он пожал плечами.— Я был далеко. Ничего особенного. — С чего они повздорили?— Да не знаю я. Когда люди пьют, им не нужно повода для стычки.— Это точно.Мы стояли, глядя друг на друга. Приглушенные звуки музыки и веселья в «Ала-Ваи» переплетались с криками птиц и шелестом деревьев. Эти звуки, которых мы не слышали, пока разговаривали, внезапно показались нам оглушительными.Наконец он спросил:— Это все?Я кивнул.— Спасибо за информацию.Он нервозно улыбнулся.— Послушай, э... извини, что я схватил тебя за рубашку. Я понимаю, что ты всего лишь выполняешь свою работу.— Забудь. Я провоцировал тебя.— Ты признаешь это?Якивнул.— От всех, с кем я сегодня вечером говорил, я слышал одно и то же. Мне надо было разобраться во всем этом дерьме, поэтому я зацепил тебя. — Я протянул руку. — Не сердишься?Он взял мою руку, мы обменялись рукопожатием.— Не сержусь, — сказал он.Я улыбнулся ему, он улыбнулся мне, ни один из нас не думал того, что говорил. Этот ублюдок спал с Талией Мэсси, и мы оба это знали.Мы не торопясь вернулись вовнутрь и расстались быстрее, чем женатые пары, приходящие в это заведение. Я подошел к коренастому швейцару, Джо Фрейтасу, и отвлек его на пару вопросов.— Ты случайно не знаешь лейтенанта Стокдейла, а, Джо?Задавая этот вопрос, я показывал краешек сияющего полдоллара.Джо схватил полдоллара и ткнул большим пальцем вверх.— Кабинка наверху. Высокий, симпатичный парень. Короткие светлые волосы, курчавые.Стокдейл оказался, как и обещал швейцар, крупным блондином с плохими манерами и грубым, но приятным лицом. При нем была фляжка, два стакана, тлеющие в пепельнице две сигареты и худая, но приятная брюнетка, которую он тискал. И он, и его подружка были пьянее трехногого стола.— Конечно, я с тобой поговорю! — прогрохотал он с пьяным добродушием. — Садись. Это Бетти. Она жена Билла Рэнсома — за исключением сегодняшнего вечера.И он заржал, а хихиканье Бетти перешло в нехарактерный для леди храп.Я разместился в кабинке.— Я слышал, что в ту ночь, когда на Талию Мэсси было совершено нападение, вы с ней поссорились.— Для начала, — сказал он, слишком усердствуя в своем стремлении казаться трезвым, — я против того, чтобы ниггеры насиловали белых женщин.— Прекрасная точка зрения.— То, что Талия Мэсси паршивая, высокомерная шлюха, еще не причина, чтобы ниггеры насиловали ее. Этот тип, Джо Ка-ха-ха-как-там-его? Да я бы сам пристрелил этого ублюдка, если бы они пригласили меня на ту вечеринку. Томми Мэсси мой приятель.— Что случилось в ту ночь, Рей? Я имею в виду, между тобой и Талией?Он пожал плечами.— Мы ели, я и моя жена и еще парочка пар. — Он неопределенно махнул рукой вправо. — В одном из закрытых кабинетов. Вошла Талия, она спотыкалась, пьяная была в стельку, ее никто не звал. — Он наклонился вперед и зашептал тоном заговорщика. — Никто не любит Талию, заносчивую сучонку. Маленькая мисс из числа тех, у кого и масло между ног не растает.Ах, да. Как сказал Олдс, во время дежурств на подлодках возникают особые дружеские отношения.— Приперлась, а мы на нее никакого внимания. Ее не звали! А она стоит, задрала свой чертов нос, откашлялась и говорит: «Что, не видите, — в комнату вошла леди». А я ей говорю: «Не вижу ни одной!» Тут приходит Джимми Брэдфорд, наверно, ее искал... ну, они вроде как друзья, ну, ты понимаешь. А эта надутая сучка и говорит: «Вы не джентльмен, лейтенант Стокдейл», а Брэдфорд говорит: «Полегче, малышка, здесь общественное место». Но мисс Сучье Общество напыжилась, задрала нос еще выше, подходит ко мне и говорит: «А мне наплевать! Вы не джентльмен, лейтенант Стокдейл, раз так со мной обращаетесь!» Я говорю: «Знаешь, Талия, между прочим, никому и дела-то нет, что думает такая паршивая шлюха, как ты».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102