Кэл так живо представил себе все это сейчас, что у него бешено заколотилось сердце.Когда он целовал ее грудь, у Пруденс перехватывало дыхание. Ощущая солоноватый привкус ее кожи, он все больше возбуждался и наконец входил в нее. Некоторое время он лежал замерев, наслаждаясь сознанием того, что это – его женщина, а затем, встретившись с ней взглядом и услышав из ее уст свое имя, он начинал медленно двигаться. Постепенно Кэл приходил в неистовство, утрачивая контроль над своими эмоциями. И все это завершалось бурным экстазом…Кэл и сейчас хотел Пруденс. Для него не существовало других женщин. Его неудержимо влекло только к ней, с ней одной он мог утолить свою страсть. Он мечтал лишь о ее поцелуях, ласках и объятиях. Пруденс находилась рядом с ним, но ему казалось, что она была за тысячи миль отсюда. Кэл не мог преодолеть это расстояние.Внезапно В его памяти всплыло улыбающееся лицо Бонни, и у Кэла защемило сердце. Пруденс доверяла ему, она надеялась, что он выручит ее из любой беды. Точно так же когда-то полагалась на него Бонни. Сейчас Кэл отвечал за жизнь и здоровье Пруденс, как когда-то нес ответственность за свою сестру. И Кэл знал, что если с Пруденс что-нибудь произойдет, он просто не переживет этого.Пруденс сказала, что является обузой для него в этой поездке. И в ее словах была доля истины. Он постоянно следил за ней, отвлекаясь от своих прямых обязанностей, хотя она, наверное, не замечала этого. А поздно вечером, когда они садились у костра, чтобы поужинать, Кэл испытывал другой голод, который нельзя было утолить пищей.Вот и сейчас он никак не мог уснуть от возбуждения. Его одолевали мысли и воспоминания. Беспорядочные образы и отрывочные картины всплывали в его памяти, не давая покоя. Кэл не знал, удастся ли ему когда-нибудь примириться со своим прошлым…Появление Ларри вывело Кэла из задумчивости, и он откинул одеяло. Встав, он знаком приказал Ларри не будить Джоша. Кэл решил сам заступить на дежурство, поскольку ему все равно не удавалось уснуть.– Что заставило вас приехать в город в такую рань? – удивленно спросила Мэгги, когда Бак переступил порог ее конторы.Бак застыл, не зная, что ответить. Дверь позади него осталась распахнутой настежь, и Мэгги видела, что залитая утренним солнцем Мэйн-стрит в этот час была пустынна. Бак не хотел рассказывать аптекарше о том, что сегодня он, как всегда, выехал из дома вместе с ковбоями, но отправился не на пастбище, а в город. Бак не стал говорить Селесте о своем плохом самочувствии, не желая волновать ее. Сам же он чувствовал, что ему необходимо посоветоваться с врачом. В последнее время он как будто начал выздоравливать, но не ощущал прежней силы и бодрости. Ему не хватало выносливости, необходимой в работе ковбоя. Обо всем этом Бак хотел поговорить с Мэгги.– Вы не желаете принимать меня? – спросил он. – И намекаете на то, чтобы я зашел в следующий раз, когда буду в городе?– Я, конечно же, приму вас. Но мне не хотелось бы, чтобы в следующий раз вы снова явились ко мне с третьими петухами.– Сейчас не так уж и рано, Мэгги.– Вы так думаете? – Мэгги снова бросила взгляд на улицу, чтобы убедиться, что город только начал просыпаться. – Вы издеваетесь надо мной? Я еще даже не успела приготовить завтрак.– Приготовить завтрак? Мне казалось, что вы перестали подходить к плите с тех пор, как Труди Бартлетт открыла свой ресторанчик.– Да, вы правы. Но сейчас обстоятельства изменились. Я живу не одна, и мне приходится самой готовить пищу.Бак невольно сделал шаг назад, как будто собрался уходить.– О, простите, – смутившись, сказал он. – Я не хотел вторгаться в вашу личную жизнь. Еще раз извините меня, я загляну к вам позже.– Ну уж коль вы пришли, оставайтесь. Я приму вас. Приятель, который у меня живет, может подождать. Он сейчас еще только начал одеваться.– Нет, не буду вам мешать, – запинаясь, промолвил Бак. – Я…Он осекся, увидев веснушчатого мальчика, появившегося в передней. Шнурки на его ботинках были неправильно завязаны, кое-как заправленная в штанишки рубашка топорщилась, а лицо было заспанным.Бак с усмешкой посмотрел на аптекаршу:– Не слишком ли он молод для вас, Мэгги? Мэгги сдержала улыбку.– Кто вы такой? – неожиданно спросил мальчик.– А ты кто такой?– Я первый задал вопрос.– Да, действительно.– Так почему вы мне не отвечаете?– Такой маленький мальчик, как ты, не должен задавать взрослым слишком много вопросов.– Я вовсе не маленький мальчик.– О да, я совсем забыл. Ты же приятель нашей Мэгги.Мальчик повернулся к хозяйке дома и спросил шепотом, который был отчетливо слышен в тесном помещении:– У этого дядьки все в порядке с головой? Мэгги усмехнулась.– Да, с ним все хорошо, просто он любит поворчать, – ответила она. – Это мой пациент. Его зовут Бак Стар. – И, повернувшись к Баку, Мэгги продолжала: – Познакомьтесь, это Джереми Рейнолдс. Он живет у меня уже несколько дней.– Вас зовут Бак Стар? Значит, вы отец Кэла Стара? – спросил мальчик, внимательно вглядевшись в лицо Бака, и, не дожидаясь ответа, добавил: – Я слышал, как миссис Бауэр рассказывала о вас. А почему вы не любите Кэла?– Это не твое дело, малыш.– Нет, мое, – сердито возразил Джереми. – Кэл – мой друг, и я хочу все о нем знать.Бак, нахмурившись, взглянул на Мэгги.– Кто этот мальчик? – спросил он.– Она же уже сказала вам, что меня зовут Джереми Рейнолдс, – вместо нее ответил Джереми.– Рейнолдс? – переспросил Бак. – Ах вот оно что! Ты сын вдовы.– Мама больше не хочет, чтобы ее называли вдовой. Ей это не нравится. Ее зовут Пруденс.– Мне безразлично, как ее зовут и что ей не нравится, – заявил Бак, начиная сердиться.Помолчав, мальчик снова заговорил, нахмурив брови:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89