– Никто раньше не раздевал меня, кроме моей… – Она чуть не сказала «горничной», но вовремя спохватилась. – Кроме сестры Бренны, когда она отрабатывала на мне свои навыки горничной. – Кусая губы, Джиана отвела глаза. – Я не представляла, что мужчина может захотеть раздеть женщину. И что женщина может позволить ему это сделать.
– Такую привилегию обычно имеют мужья или любовники, – прошептал Адам. – И если дама позволит это, то мужчине, которому даруется такая привилегия, доверяется также почетное право позаботиться о том, чтобы даме это понравилось.
– А это… допустимо?
– Не только допустимо, но и приятно.
– И для дам тоже?
Адам невольно рассмеялся.
– Все зависит от мужчины, моя милая. Полагаю, что у меня неплохо получается. – Он заглянул ей в глаза. – Может, желаете, чтобы я вам это наглядно продемонстрировал?
Джиана кивнула и в восторге воскликнула:
– Ах, Адам, конечно!
– Вы удивительная девушка, Джиана. – Адам поцеловал ее в губы, и она с готовностью ответила на его поцелуй.
Когда же он снял с нее фартук и расстегнул верхнюю пуговицу на ее платье, Джиана вздрогнула и отстранилась.
– Что с вами? – спросил он.
Она испытывала искушение, которое не подобает испытывать принцессам королевской крови. Однако газета была не единственной вещью, которую скрывала Джиана. Она не могла позволить Адаму расстегнуть ее платье, потому что в корсаже у нее хранилась бесценная фамильная реликвия. И не одна…
По правде говоря, Джиана была настоящим живым сейфом для хранения драгоценностей. В подкладку ее корсета и в подол юбок были вшиты драгоценные камни. Туда не поместилась только диадема, которую Джиана надевала когда-то во время официальных церемоний во дворце. Диадема хранилась в ее дорожном саквояже, где имелось двойное дно. Но Джиана понимала: если сейчас Адам продолжит расстегивать ее платье, то непременно разоблачит ее. Действительно, как она объяснит ему, почему у нее в одежде спрятано такое количество драгоценных камней, имеющих баснословную стоимость?
– Я не могу… – прошептала она.
– Похоже, зря я это затеял, – чистосердечно признался Адам, который уже начинал испытывать угрызения совести. Ведь эта целомудренная девушка, лежавшая с ним сейчас на кожаном диване, была служанкой в его доме. Разумеется, он ни к чему ее не принуждал, но она же девственница, и это следовало принимать во внимание. К тому же он никогда не связывался с непорочными девицами, не настолько он глуп.
Да, он не так уж глуп. Правда, его по-прежнему влекло к этой девушке. Однако самое страшное было вовсе не в том. Хуже всего, что он прекрасно знал: Джорджи – одна из таких женщин, которых он всегда старался избегать. Да-да, он никогда раньше не заводил таких любовниц.
Но что же в Джиане было особенного? Что его так привлекало? Ему никогда раньше не нравились высокие длинноногие блондинки – они слишком уж походили на его сестер. Однако сейчас Адам ничего не мог с собой поделать – он был очарован Джианой, и его влекло к ней неудержимо. Более того, он не мог отвести от нее глаз, как ни старался.
«Что же со мной происходит, – думал Адам, – что это за наваждение?»
Конечно же, ему следовало забыть о Джорджи, вернее, не обращать на нее внимания. Но только как это сделать? Может, ему надо переключить внимание на другую женщину, на ту, которая не похожа на Джорджи? Да, например, на Бренну, сестру Джорджи.
Адам отодвинулся и помог Джиане сесть. Затем сунул руку в карман жилета и, вытащив ключ, протянул его девушке:
– Кажется, именно это вы искали.
Она взяла ключ.
– Благодарю вас, сэр.
Поднявшись с дивана, Джиана подошла к двери и сунула ключ в замочную скважину.
– Благодарю вас за интересную беседу, мисс Лангстром, – проговорил Адам.
Джиана открыла дверь, затем посмотрела на Адама через плечо и, залившись краской, пробормотала:
– Пожалуйста, сэр. Всегда к вашим услугам.
Адам невольно улыбнулся.
– Неужели всегда?
Тут девушка вдруг повернулась к нему лицом и пристально посмотрела ему в глаза. Затем, так ни слова и не сказав, вышла из комнаты.
Глава 17
Принцессы королевской крови княжества Сакс-Валлештайн-Каролия не устраивают заговоры со своими домочадцами и не потворствуют мелким козням, интригам и ссорам из-за пустяков.
Принцип и правило № 307 королевского этикета принцессы Сакс-Валлерштайн-Каролии, по распоряжению его высочества, князя Кароля Четвертого, 1611 год
– Не может быть! – воскликнул Максимилиан, прочитав статью в газете, которую Джиана позаимствовала у Адама. От гнева руки старика тряслись. Усевшись за стол, он со вздохом пробормотал: – Не могу поверить…
Джиана смотрела на него с искренним сочувствием. Она давно уже заметила, что ее верный Максимилиан сильно сдал за те несколько месяцев, которые прошли после смерти ее родителей. Он тридцать лет верой и правдой служил ее отцу – и вот теперь ему приходится выдавать себя за другого человека и жить вдали от родных мест. Джиана понимала, что этому уже очень немолодому человеку было крайне тяжело жить в изгнании. Тихонько вздохнув, девушка проговорила:
– Я думала, что вы уже это прочли, лорд Гудрун. Я полагала, что вы ничего не сказали мне об этом только потому, что не хотели меня огорчать.
Принцесса с Максимилианом находились сейчас в комнате Изабель и Альберта, и здесь их не могли услышать остальные слуги.
– Нет-нет, ваше высочество. – Старик покачал головой. – Я бы никогда не взял на себя смелость скрывать от вас сведения государственной важности. Поверьте, я ничего не знал об этой статье.
– Извините, Максимилиан. Я не хотела вас обидеть.
– А другие номера газеты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81