Адам с трудом выдержал испытующий взгляд королевы.
– Ничем, мэм. Мы с Джианой надеемся, что вы поверите нам на слово.
Королева Виктория улыбнулась, затем снова бросила взгляд на письмо и вдруг рассмеялась.
– Принцесса Джиана оформила свое послание замечательным образом. Оформила так, чтобы у меня не возникло сомнений в авторстве. Вот, взгляните… – Королева показала письмо сначала лорду Темплстону, затем Адаму.
Адам в изумлении смотрел на письмо. Впрочем, это было вовсе не письмо, а карандашный рисунок. На листе была изображена собака, очень похожая на Вагнера. Пес спал, развалившись на постели, а под рисунком имелась надпись: «Вагнер мечтает о лососине и пирожных в сахарной глазури, 1874 год. Нашей любимой учительнице К.В. от ее благодарной ученицы, П. Дж.».
– Я учила ее рисовать, когда ей было лет пять, – объяснила королева. – И с тех пор мы продолжаем обмениваться рисунками. В основном мы рисуем собак и лошадей. – Глаза королевы заблестели. – Принцессе Джиане особенно удаются собаки. Когда она приезжает ко мне в гости, мы с ней устраиваем пикники, на которые в качестве основного блюда берем лососину, а на десерт – пирожные в сахарной глазури. Мы часами просиживаем вместе на лоне природы, и только мистер Браун – королева кивнула на шотландца – охраняет нас, пока мы делаем зарисовки с натуры.
Бережно сложив листок, королева Виктория поднялась с кресла и подошла к шотландцу. Он кивнул и позвонил в колокольчик. Вскоре в комнате появилась горничная, и охранник изложил ей просьбу королевы. Минуту спустя девушка вернулась с альбомом для эскизов и коробкой карандашей. Кроме того, она принесла небольшой портрет покойного принца-консорта, мужа королевы Виктории.
Передав альбом и карандаши королеве, шотландец занял свое место у нее за спиной; в руках он по-прежнему держал портрет покойного супруга ее величества.
– Подождите, пожалуйста, мистер Маккендрик. Я должна приготовить ответное послание принцессе Джиане. – Сев за стол, королева взяла чистый листок бумаги и начала рисовать.
Через некоторое временя карандашный набросок был готов, и королева вручила листок Адаму. На рисунке был изображен Вагнер в цилиндре и во фраке, под ручку с элегантно одетой собачкой-дамой – с вуалью и в венке из флердоранжа. Над счастливой парочкой, державшей в лапах каролийский герб, было изображено окно в форме готической арки, а вокруг жениха и невесты стояла группа бульдогов в форме гвардейцев английского королевского полка, охранявших молодых. Рисунок венчала надпись: «Поздравляю и желаю счастья».
Адам был поражен необыкновенным художественным дарованием королевы и ее искрометным юмором. Увидев восхищение в глазах американца, королева с улыбкой сказала:
– Мы с принцессой никогда никому не рассказывали, что нас с ней объединяет любовь к живописи. Никто также не знал о том, что мы с ней обмениваемся рисунками. Рисунки – это у нас что-то вроде секретного кода, известного только нам двоим. Именно так мы с моей крестницей общаемся. – С этим словами королева протянула Адаму еще один рисунок.
На втором рисунке был изображен сам Адам, а внизу листка стояла собственноручная подпись королевы. Причем ее величеству удалось необыкновенно точно передать черты оригинала – сходство было удивительное.
Заметив, что ее талант произвел впечатление на молодого человека, королева улыбнулась – и мгновенно помолодела на добрый десяток лет.
– Примите это в знак моей благодарности, – сказала она. – За то, что предоставили приют моей дорогой крестнице.
– Ваши слова – огромная честь для меня, мэм, – ответил Адам с поклоном.
Королева повернулась к лорду Темплстону.
– Полагаю, что следует отправить солдат из королевской гвардии в охотничий домик мистера Маккендрика. Чтобы они сопровождали ее высочество и мистера Маккендрика, когда они отправятся в Балморал. И если вы не против, – королева посмотрела на Адама, – то мне хотелось бы лично присутствовать при вашем венчании. Мы устроим так, чтобы церемония состоялась в Балморале через два дня. Медовый месяц тоже проведете здесь, у меня в гостях…
– Но ваше величество, – вмешался лорд Темплстон. – Мы с супругой надеялись, что принцесса Джиана и мистер Маккендрик проведут время с нами, в Суонси– Парке.
– Вы с супругой тоже приглашены и будете гостить у меня, – ответила королева. – Мы с Рен давно не виделись, и нам есть о чем побеседовать.
Маркиз Темплстон молча кивнул, а Адам с тревогой в голосе проговорил:
– Значит, через два дня, ваше величество? А как же князь Виктор?
Королева нахмурилась.
– С Виктором мы как-нибудь справимся. Его надо… раздавить, как клопа. – Покосившись на своего шотландского охранника, она продолжила: – Буду рада подготовить все к свадьбе принцессы Джианы. Передайте, пожалуйста, моей крестнице, чтобы ни о чем не беспокоилась. И еще скажите, что мне было бы приятно, если бы она надела камею, которую подарил мне мой бесценный супруг, покойный принц Альберт.
Тут королева Виктория открепила от своего кружевного воротника камею из черного оникса и перламутра и протянула ее охраннику-шотландцу. Шотландец тотчас же передал Адаму брошь, а также портрет покойного принца в серебряной рамке.
– Благодарю вас, мэм, – проговорил растроганный Адам.
– Не за что, мистер Маккендрик. – Поднявшись на ноги, Виктория направилась к двери.
Когда королева проходила мимо Адама и маркиза, оба почтительно склонились перед ней в поклоне. Через несколько секунд дверь за королевой и ее охранником закрылась.
Ошеломленный всем произошедшим, Адам еще некоторое время стоял посреди комнаты, молча глядя на дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81