Калеб забыл об игре обольщения и отступления, которую он вел, забыл об осторожности, обо всем, кроме девушки, которая пылала пламенем в его объятиях, сжигая в этом пламени его самого. Его ладони заскользили от спины к бедрам, лаская молодое податливое тело. В молчании его язык исступленно ласкал рот Виллоу, его пальцы жаждали отыскать средоточие ее страсти.Одежда Виллоу не могла быть серьезной преградой для его рук, ибо у ее панталон внизу не было шва. Пальцы Калеба скользнули под тонкую материю и легли на мягкое, шелковистое, теплое гнездышко волос между ног. Некоторое время он перебирал их, затем его пальцы двинулись ниже, где раздвоенная плоть была еще мягче, еще теплее.В смятении Виллоу напряглась. Она сжала ноги, схватила его за руку и попыталась оттащить ее. Но это было равносильно тому, чтобы сдвинуть гору.– Нет, Калеб, пожалуйста, не надо!– Все будет хорошо. – Голос Калеба был низкий и хриплый. – Я не сделаю тебе больно. Ты такая мягкая, горячая… все будет хорошо.Его гибкие подвижные пальцы действовали все более откровенно и дерзко.– Нет! Ты говорил только о поцелуях! Боже мой. Калеб, прошу тебя, не надо!Несколько мгновений Калеб вглядывался в искаженное страхом девичье лицо. Оба они понимали всю тщетность ее сопротивления. Собственное тело предавало ее. В тех местах, где он касался ее, она была податливой, горячей, жаждущей. Калеб испытывал огромный соблазн, несмотря на ее мольбы, взять ее и погрузиться в жгучее пламя.Виллоу чувствовала неодолимую силу Калеба, видела дикие огоньки в его глазах и молилась о том, чтобы он оказался человеком слова.– Калеб, – прошептала она. – Ты обещал… Пожалуйста… Остановись…Калеб внезапно, резко отпрянул и вскочил на ноги, разъяренный оттого, что Виллоу отказывала ему в том, чего совершенно определенно хотело ее тело. Несколько мгновений, которые для Виллоу длились целую вечность, он смотрел на нее.– Запомни, – сказал он наконец сквозь зубы, – в один прекрасный день ты будешь на коленях умолять меня, но совсем не о том, чтобы я остановился.Калеб резко повернулся и пошел прочь, предоставив эху многократно повторять свои в сердцах сказанные слова. 9 Как и предсказывал Калеб, дождь снова пришел в горы Виллоу было отрадно услышать его шелест, поскольку тишина давила и угнетала ее.Калеба не было в лагере, когда она наконец собрала высохшую одежду и все свое мужество и возвратилась к костру. Все семь лошадей продолжали пастись на лугу, своим присутствием свидетельствуя, что, куда бы Калеб ни ушел, он должен будет вернуться. Конечно, лошади не могли сказать Виллоу, когда это случится. Она нарвала съедобной зелени на лугу и приказала себе не вспоминать об ощущениях, когда тебя целует Калеб Блэк и весь мир занимается пламенем.Однако забыть это было невозможно. Время от времени память высвечивала те или иные мгновения, бросая Виллоу в сладостную дрожь и рождая в ней страстное томление.Дождь начался, когда последние отблески зари еще золотили западную часть неба. Виллоу забралась в шалаш и переоделась в походную форму. Она села у входа и стала ожидать, когда из-за пелены дождя вынырнет знакомая высокая фигура. Однако никто не появлялся. В конце концов Виллоу задремала.Она проснулась под одеялами. Калеб точил нож, а на костре жарилось мясо. На небе розовела омытая дождем утренняя заря. Хотя Виллоу не пошевелилась и не издала ни звука, Калеб каким-то образом догадался, что она проснулась. Он повернулся и бросил взгляд на шалаш.– Кофе горячий, – сказал он, вновь сосредоточив внимание на оселке, который держал в руках. Огромное лезвие охотничьего ножа поблескивало, когда он правил его о камень. – В вашем распоряжении пятнадцать минут… Мы отправляемся. Вы меня слышите?У Виллоу упало сердце, когда она услышала, каким холодным тоном было это сказано.– Да, слышу.Когда Виллоу вернулась из леса, Калеб подал ей палочку с куском мяса на ней. Ничего не сказав, он возобновил правку ножа. Виллоу, не глядя на него, вгрызлась зубами в мясо.– Свежая оленина? – удивилась она.Калеб хмыкнул.– Но я не слышала выстрела, – добавила Виллоу, пытаясь сообразить, в какую даль ходил Калеб на охоту. Звуки выстрелов в горах слышны на много миль.– Я не пользовался ружьем.– А как же тогда… – Она уставилась на него. – Калеб Блэк, уж не хотите ли вы мне сказать, что поймали оленя таким же способом, что и безмозглую форель?– Не совсем, южная леди. – Сталь взвизгивала и пела под его рукой. – Я воспользовался ножом.– Вы бросили его?– Это было бы глупо с моей стороны. А я ведь, несмотря на мое вчерашнее глупое поведение, не такой уж дурак.Виллоу вспыхнула и предприняла попытку извиниться.– Калеб, я вовсе не имела в виду…– Я подкрался к оленю и перерезал ему горло, – продолжал Калеб, игнорируя ее попытки закончить фразу.– Вы… что вы сделали? – Ее глаза в смятении широко раскрылись.– Вы все прекрасно слышали.– Но это невозможно!– И вы это говорите, продолжая есть свежую оленину!.. Кстати, не особенно с этим тяните. Нам предстоит преодолеть высокий перевал до нового дождя.Калеб попробовал остроту лезвия, сбрив волоски на руке. Удовлетворенный результатом, он вложил нож в ножны, взял дробовик и стал разбирать и чистить его.Пока Виллоу завтракала, Калеб успел почистить дробовик, ружье и шестизарядный револьвер. Чувствовалось, что он свободно владеет всеми видами оружия.Он работал быстро, уверенно, его движения были выверенными и экономными. Виллоу зачарованно следила за большими, ловкими руками Калеба, и в ее мозгу рождались воспоминания, от которых замирало сердце.– Калеб, – хрипло начала она.– Южная леди, уж не ждете ли вы, что кто-то поднимет вас и водрузит на лошадь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99