Он снова кивнул.– Сколько лошадей?Хотя Виллоу говорила совсем тихо, Калеб слышал ее отлично Иногда ему казалось, что он слышит этот голос в полной тишине, слышит, как кричит ее страсть, ее любовь, ее горе, ее ненависть.– Не меньше двенадцати, – без обиняков сказал Калеб Уж лучше говорить суровую правду, чем оставаться наедине с мыслями, от которых не было спасения. – Но не больше шестнадцати. Трудно сказать точней. Их не привязывали порозньВиллоу нахмурилась и посмотрела вокруг За несколько дней пути они добрались до живописных предгорий Сан-Хуана Сейчас они находились в центре травянистого плато шириной не менее двух миль, окаймленного иззубренными снежными вершинами. В складках плато шелестели рощицы стройных осин, которые давали возможность укрыться оленям или путешественникам вроде Виллоу и Калеба, не желавшим, чтобы их заметили с ближайших вершин.Но вскоре характер пейзажа стал меняться. Дорога уходила вверх. Остроконечные вершины наступали, поляны уменьшались, ручьи между черных скал становились все более шумными – и появлялась новая луговая терраса, уже меньших размеров. В конце концов Калеб и Виллоу пришли к истоку крохотного ручья у нового перевала. После этого дорога пошла под гору, и пейзаж стал повторяться в обратном порядке: ручьи превращались в реки, а лужайки – в обширные долины.– А есть еще какой-нибудь перевал, которым мы могли бы пойти? – спросила Виллоу.– Всегда есть где-то другой перевал…Виллоу закусила губу.– Ты хочешь сказать, что это далеко?– В том-то и дело. Нам нужно вернуться к развилке реки, на что уйдет несколько часов. Затем три дня ехать, чтобы обойти эту гору с другой стороны. – Калеб пальцем показал направление предполагаемого маршрута и посмотрел на Виллоу.– А мы сейчас близко от Мэта? – спросила она наконец.– Если он правильно нарисовал карту, а мы правильно ее прочитали, то да.– Когда ты уезжал вперед на разведку, мне показалось, что я слышала выстрелы.– У тебя хороший слух, – сказал Калеб. По его тону трудно было догадаться, что он очень надеялся на то, что Виллоу выстрелов не слыхала.– Это не ты стрелял?– Нет.– Мэт?– Сомневаюсь. Скорей всего кто-то из банды Слейтера увидел оленя. Их много, и им нечего опасаться, что стрельба привлечет внимание ютов.– Мэт один…– Он привык к этому.– Я слышала пять выстрелов. Сколько их нужно, чтобы убить одного оленя?Калеб не ответил. Он отлично знал: если выстрелов больше одного, это уже бой, а не охота.– Мэт может быть ранен. – В голосе Виллоу звучала тревога. – Калеб, мы должны найти его!– Скорее всего, мы найдем банду Слейтера, если пойдем этим маршрутом, – резко сказал Калеб. Говоря это, он разворачивал лошадь, направляя ее в сторону каньона, по которому текла река. – Я поеду впереди. Держи дробовик наготове. И еще будем уповать на то, что нам дьявольски повезет.Однако, несмотря на опасения Калеба, в этот день они не встретили ничего, кроме следов. Дорога шла вверх, река буршила, берега становились все каменистей, а с обеих сторон громоздились горы. По затрудненному дыханию лошадей Виллоу поняла, как они высоко. И все еще продолжают подниматься.В том месте, где водный поток разделялся на два рукава, следы лошадей пошли вправо. Калеб повернул налево, ибо этот маршрут вел к тому месту, где пересекались пять линий на карте, которую он сжег в костре. Как жаль, что вместе с картой нельзя сжечь прошлое!Увы, сжечь горестное прошлое было невозможно«Быть по сему».Эти слова звучали в мозгу Калеба, словно выстрелы Вторило им предупреждение Вулфа.«Ты слышишь меня, amigo? Ты и Рено вы стоите друг друга».И его собственный ответ, единственно возможный, когда действует закон «Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь» И вот прошлое отзывается в будущем, страшный круг замыкается«Быть по сему».Другого быть не может. Калеб не может оставить Виллоу в горах одну, без защиты, оставить, пусть не желая того, но все равно – оставить…"И она умрет так же, как Ребекка, рождая в муках ребенка своего любовника?Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь".Но все в нем восстало против этой идеи. Он не может поступить таким образом с девушкой, единственный грех которой заключается в том, что она беззаветно его любила. Она ничем не заслужила подобного предательства.Как и Ребекка. Однако и предательство, и мучения, и смерть – свершившийся факт. Человек, который породил несчастье, ходит на свободе и способен совратить новую жертву, бросить ее и породить новый дьявольский круг предательства и мести.Душевные страдания и муки Калеба возрастали буквально с каждым шагом, приближавшим их к цели. Калеб тщетно пытался найти выход из ловушки, в которой он оказался. Оставалось лишь сохранить соблазнителю жизнь, и тем самым обречь какую-то неизвестную девушку на то, что она тоже будет соблазнена и покинута, хотя ничем этого не заслужила. За ней последует вторая, третья жертва, потому что желание у мужчины пробуждается с восходом солнца и умирает лишь в теплой глубине женского тела.Продвигаясь по наполнявшемуся тенями каньону, Калеб в который раз задавал себе вопрос, можно ли оставить Рено в живых и после этого продолжать считать себя человеком. 15 С обеих сторон узкой расщелины неясно вырисовывались высокие каменные стены, между которыми проглядывала полоска неба. Где-то вдали вершина еще купалась в солнечном свете, но здесь, внизу, из каждой щели выползали тени – предвестницы ночи. Калеб спешился и подошел к Виллоу.– Огня не будет, – тихо сказал он.Виллоу понимающе кивнула. Она отчетливо слышала стрельбу полчаса тому назад. Два ружейных выстрела. Невозможно было определить, в каком месте стреляли, ибо звук многократно отражался от скал, прежде чем достигал ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99