Кожа на ногах у Калеба была темнее, чем у нее, хотя и светлее, чем на груди.– Ты работал раздетым до пояса? – спросила Виллоу.– Иногда.Бушующая в нем страсть сделала его голос хриплым и низким. Он пришел к выводу, что ловить на себе взгляды Виллеу почти так же приятно, как и ощущать ее нежные прикосновения. Видя любопытство и восхищение в ее глазах, он почувствовал себя огромным и крепким, как гора.– Но никогда не раздевался полностью, – заметила Виллоу, коснувшись бледной кожи, которая никогда не видела солнечных лучей.– Я ведь уже сказал, душа моя. Это так же ново для меня, как и для тебя.Она улыбнулась.– Мне это очень по душе. Мне приятно трогать тебя так, как раньше никто не трогал.– Да ты не очень и трогаешь меня, – с некоторым укором произнес Калеб, – но все равно ты права. Ты совершенно неповторима. И для меня все ново.С улыбкой глядя в глаза Калебу, Виллоу провела пальцем по его бедру. Она заметила, как сузились его глаза и напряглись мышцы ног, как участилось его дыхание, когда она приблизилась к очагу страсти. Ее пальцы потрогали густую подушечку волос вокруг мужской плоти. Вначале робко, затем все смелее она стала гладить твердую плоть. Когда Виллоу коснулась округлого окончания, она ахнула от удивления и восхищения.– Неудивительно, что ты не причинил мне боли. Здесь все такое нежное, гладкое, атласное… И теплое.Калеб застонал, почувствовав набежавшую волну неистового желания. Если бы он уже не стоял на коленях, после слов и ласк Виллоу он рухнул бы на траву. Калеб был бессилен сдержать свое тело, и на кончиках девичьих пальцев блеснула шелковистая капля как доказательство страсти, которую вызвала в нем Виллоу.Рука Виллоу замерла.– Прошу прощения, – хрипло сказал Калеб. – Я никак не хотел шокировать тебя.– Я не шокирована, – пробормотала она.– Зато я шокирован.Виллоу удивленно посмотрела на него.– Я не привык так быстро терять контроль над собой, – пояснил Калеб.– Ах, вот оно что…– Я к этому совсем не привык…– А тебе… – Она запнулась. – Тебе нравится, когда я трогаю?Калеб улыбнулся.– А как ты сама думаешь?Виллоу вздохнула и сказала:– По-моему, я никогда не трогала ничего более привлекательного… Ты сделал меня бесстыдной, Калеб. Ну и пусть!Он наклонился и нежно поцеловал ее.– Нам нечего стыдиться. Стыд нужно оставить людям, которые обманывают, воруют и разрушают. А быть вместе, как мы, – это значит создавать. И это – благое дело.– Да, – прошептала Виллоу. – Это здорово. Это как замок и ключ… Мужчина и женщина… Две половинки одного целого. Всю свою жизнь я подозревала это, хотя и не знала. – Виллоу улыбнулась Калебу. – Мир был бы очень скучным, если бы мужчины и женщины были одинаковы.Калеб засмеялся, затем замер, когда тонкие руки Виллоу скользнули между его ног. Потом он заставил себя пошевелиться, позволяя ей отыскать то, что она хотела. Он был вознагражден нежнейшим исследованием, от которого едва не потерял сознание. Калеб застонал, пытаясь сдержать дрожь экстаза, но преуспел в этом лишь частично.Удивленно охнув, Виллоу снова рассматривала шелковистую жидкость.– И сколько же времени, по-твоему, тебе понадобится, – тихонько спросила она, – чтобы ты привык к тому, что теряешь контроль над собой?– Не знаю, – признался Калеб, – но подозреваю, что ты хочешь это выяснить.– Если ты не будешь возражать. – Голос Виллоу был нежным, как и руки, которые касались его тела. – Я открыла, что мне приятно трогать тебя в том месте, где ты больше всего мужчина. Мне приятно видеть, как ты щуришь глаза и напрягаешь тело, пытаясь сдержаться. Ты очень сильный, Калеб… Мне нравится твоя сила.Кончики пальцев пробежали по атласному окончанию плоти, гладкость и пульсирующее тепло которой приводили Виллоу в восхищение. Прикосновение вызвало появление горячей капли. Это произвело такое впечатление на Виллоу, что она почувствовала, как подобным же образом откликнулось ее тело. Девичьи ладони любовно скользили вдоль плоти, баюкали, трогали, дразнили ее и восхищались этим чудом.Волны трепета пробегали по телу Калеба. Пальцы Виллоу все быстрее скользили по его плоти – и все более частым становилось ее дыхание.– Ты не возражаешь? – прерывающимся шепотом спросила она.– Трогай меня так, как тебе нравится… А потом позволь мне потрогать таким же образом тебя, – сказал Калеб. – Я хочу показать тебе все, что может принести радость и наслаждение женщине…– Хорошо, – прошептала Виллоу, слегка касаясь ноготком его напряженной плоти. – Только после того, как я дам радость тебе.Тонкие чуткие руки ни на миг не прекращали ласку, и Калеб тихонько застонал.– Если и дальше ты будешь продолжать в том же духе, я просто взорвусь, – грубовато сказал Калеб. – Ты этого хочешь?Виллоу посмотрела в светло-карие глаза, чувствуя, как мощно бьется пульс жизни в плоти, которую она ласкала столь интимно, и спросила:– А такое удовольствие… позволяется?Калеб посмотрел в блестящие, чуть шальные глаза Виллоу и, испытывая одновременно радость и ужас, подумал, что позволит ей все. Его обезоруживала ее откровенность.– Любопытная кошечка, – хрипло сказал Калеб. – Давай, действуй. Это даже к лучшему.– Почему?Его смех прозвучал отрывисто и резко.– Действуй, душа моя. Я чертовски хочу тебя, но слишком рано снова брать тебя. Я причиню тебе боль.Виллоу снова перевела взгляд на мужскую длоть, которую продолжала ласкать. Она была твердая, горячая, пульсирующая.– А что касается того, что позволяется и что нет, – сказал Калеб, – я отношусь к людям, которые не очень считаются со всякими запретами и дурацкими ограничениями. Все, что тебе хочется, позволяется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99