Изабель и Терренс разом замолчали и посмотрели на его пунцовое от гнева лицо. — Перестаньте молоть чушь! Вы же любите друг друга, у вас это на лбу написано!
— Нет!! — в один голос откликнулись Терренс и Изабель.
— Нет? — закричал Джош. — Да что у меня, глаз, что ли, нету? Да достаточно один раз посмотреть на вас…
— Замолчи! — крикнула Изабель.
— Заткнись! — Терренс отвел в сторону глаза. — Она же сказала, что не хочет выходить за меня, а я сказал, что не хочу на ней жениться. Можешь вызвать на дуэль меня, ее, кого угодно, но мы не поженимся.
Он повернулся на каблуках и вышел из спальни.
— Изабель, — виновато начал Джош.
— Не нужно, Джош, — сказала Изабель. — Пожалуйста, уйди!
— Хорошо, — убито прошептал Джош и покинул комнату.
И тогда из глаз Изабель хлынули слезы. Она затряслась от рыданий и зарылась головой в подушки. Ей вдруг вспомнилось, чем они занимались совсем недавно с Терренсом в этой самой постели, и разрыдалась пуще прежнего.
Немного успокоившись, Изабель поднялась и подошла к шкафу. Открыла дверцы и стала перебирать висевшие в нем платья. Грустно улыбнулась — то ли о роли, с которой так и не справилась, то ли о чем-то другом.
Затем отобрала пару платьев — в дорогу.
Изабель неслышно выскользнула из спальни герцогини. Она так и не нашла в себе сил на то, чтобы написать прощальное письмо. Просто положила на прикроватный столик рядом со спящей Дороти брачный контракт с приложенной к нему краткой запиской: «С любовью, Изабель».
Да, слов в записке было немного, но зато в ней не было ни одного неискреннего или лживого слова.
Изабель направилась к спальне Джоша и тихонько поскреблась в дверь. Ответа не последовало. Приготовившись к долгому и трудному разговору, Изабель еще раз поскреблась и негромко окликнула:
— Джош, это я!
Дверь распахнулась. На пороге стоял Джош. Судя по его одежде, он не собирался ложиться спать. За его спиной Изабель рассмотрела дорожные сумки — уже уложенные, упакованные.
— Джош, — растерянно прошептала Изабель.
Он смущенно улыбнулся.
— Раз уж ты не хочешь выходить за Терренса… Одним словом, я подумал, что, может быть, мы с тобой прямо ночью и уедем.
На глаза Изабель навернулись непрошеные слезы.
— О, Джош, — бросилась к нему в объятия Изабель. — Джош, родной, прости меня!
— И ты меня прости, — подозрительно дрогнувшим голосом сказал Джош. — Я свалял такого дурака!
— Нет, — уткнулась Изабель в плечо брата. — Нет… Но я хочу домой.
— Скоро мы там будем, — погладил ее по голове Джош.
Изабель перестала плакать и подняла голову.
— А ты правда хочешь поехать вместе со мной? И не хочешь здесь остаться?
Лицо Джоша стало задумчивым, глаза потемнели.
— Мне нет смысла оставаться здесь одному, без тебя.
— А как же Элизабет? — мягко спросила Изабель.
Он покачал головой и повторил:
— Мне нет смысла оставаться.
— Но, Джош, ты же любишь ее.
По лицу Джоша пробежала гримаса боли.
— Но ты и сама знаешь: если кто-то любит кого-то, это еще не значит, что они поженятся.
— Да, не значит, — опустила глаза Изабель.
— Элизабет не любит меня, — вздохнул Джош.
— А мне кажется, что любит, — покачала головой Изабель. — Ты должен сказать ей, что я твоя сестра, и только.
Джош крепче прижал ее к своей груди.
— Ты никакая не «только». И не смей впредь о себе так говорить.
Изабель улыбнулась сквозь слезы.
— Как я рада, что ты мой брат!
— Правда? — спросил Джош. — Даже после того, что я натворил?
— Даже после этого, — кивнула Изабель и улыбнулась. И тут же нахмурилась. — Но если ты только скажешь Элизабет правду…
Джош поморщился.
— Знаешь, давай так: я обещаю не вызывать Терренса на дуэль и не приставать к тебе с просьбами, чтобы ты выходила за него замуж. А ты не проси, чтобы я рассказал Элизабет правду. Она и так меня ненавидит, а если еше обнаружится, что все это время я лгал ей и выдавал себя за другого… Нет, я этого не переживу.
В голосе Джоша было столько боли! Неужели это ее легкомысленный, неунывающий брат? Изабель сглотнула слезы.
— Хорошо.
Джош распрямил плечи и стал серьезным — таким серьезным, каким Изабель не видела его еще никогда.
— Пойдем. Не будем гадать, как все могло бы быть.
— Просто сделаем так, как лучше… для них.
— Да, — грустно сказала Изабель. — Да.
Терренс со звоном опустил на блюдце свою чашку.
Завтрак был в полном разгаре: слышался негромкий застольный разговор, неслышно сновали слуги.
Обычный завтрак. Обычное утро. Все как всегда.
Леди Дороти явилась к столу в прекрасном расположении духа, с легким румянцем на щеках и лукавым огоньком в глубине глаз. Она то и дело посматривала в сторону Эдгара, и каждый раз на ее губах появлялась чуть заметная усмешка. Сам же Эдгар был этим утром необыкновенно тихим, угрюмым и сонным. Его счастье. Иначе Терренс, наверное, все же не сдержался бы и вызвал его на ссору.
Взгляд Терренса все чаще останавливался на двух пустых стульях напротив. Когда же он вновь увидит лица брата и сестры? Заглянет в глаза женщины, которая поклялась никогда не выходить за него замуж? Глаза женщины, которая то заставляла кипеть его кровь, то превращала в ледяную статую?
«Черт тебя побери, Изабель! — думал Терренс, вяло ковыряясь вилкой в своей тарелке. — Черт тебя побери!»
— Ума не приложу, что случилось с Мордридом, — сказала Тео. — Он так странно себя ведет. Притащил утром в зубах мужской смокинг, а теперь сидит и скулит.
— Не может быть! — встрепенулся Эдгар.
Все сидящие за столом удивленно повернули к нему головы, и он покраснел.
— Эта проклятая тварь повсюду сует свой нос. Чтоб его разорвало!
— Вы полагаете, это ваш смокинг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119