— Удастся ли нам выкрутиться?— У меня сильное желание разрядить мой карабин в этих грабителей и пришпорить наших коней.— И ты думаешь, что после этого нам удастся войти в священный город? Видишь вон там такие же отряды? При первых же выстрелах все они кинутся на нас. Да и с чего бы нам бояться допроса?— Увы, сегодня, мой друг, они весьма недоверчивы. К тому же в предместье немало тугов, которые могут тебя узнать.Бенгалец вздрогнул, почувствовав на спине озноб.— В этом было бы мало хорошего, — ответил он. — Но, может быть, мы преувеличиваем наши опасения.Было десять часов, когда они достигли полуразрушенной деревни, состоявшей из двух десятков развороченных хижин.Многочисленные костры горели там и сям, отражаясь в дулах пистолетов и ружей. Люди бандитского типа, с огромными тюрбанами, вооруженные до зубов, сидели и расхаживали среди них.— Здесь и живет ваш начальник? — спросил Сандокан у командира повстанцев.— Да, — ответил тот.Он расчистил дорогу для своего отряда и остановился перед маленькой хижиной с провалившейся крышей, которая была заполнена повстанцами, лежащими на кучах сухих листьев.— Освободите место, — сказал он властным тоном, не допускающим возражений.Когда солдаты вышли, он попросил Сандокана и его товарищей войти, извинившись за скромность помещения, но обещая прислать им сюда ужин.Уходя, он оставил караул, после чего удалился пешком, гремя на ходу своей огромной саблей.— Ну и дворец он нам предложил! — сказал Янес, который не потерял ни грана своего обычного хладнокровия.— Шутишь, дорогой? — сказал Сандокан.— Ничуть. Это прекрасный отель для военного времени. Здесь есть листья, которые заменят нам постели, и к тому же нам обещали еду. Я уже чувствую, что раньше завтрашнего утра нам в Дели не войти.— Если мы вообще туда попадем, — сказал Сандокан, которого словно бы мучило какое-то предчувствие.Янес собрался ответить, когда вошел солдат, одетый в свою старую форму сипаев, неся в одной руке факел, а в другой корзину с ужином.Едва он вошел, как издал крик удивления и радости:— Господин Тремаль-Найк!— Бедар! — воскликнул бенгалец, приблизившись. — Что ты здесь делаешь? Ты, сипай, сражавшийся под командой капитана Макферсона, здесь, среди мятежников!Повстанец сделал неопределенный жест, потом сказал:— Здесь нет хозяина, и потом я полностью порвал с англичанами. Мои товарищи дезертировали, и я последовал за ними. А вы, сударь, зачем вы пришли сюда? Хотите примкнуть к нашему делу?— И да, и нет, — ответил бенгалец.— Не слишком ясный ответ, сударь, — сказал тот, улыбаясь. — Но, как бы то ни было, я очень рад видеть вас, и буду рад вдвойне, если смогу быть чем-то полезным.— Мы увидимся позднее, и тогда я объясню тебе, почему я оказался у стен священного города.— Но учтите, здесь могут быть туги.— Пока молчи. Что ты принес нам, Бедар?— Ужин, сударь, хоть и довольно скромный, с припасами ведь у нас туговато. Немного жареной антилопы, лепешки и бутылка пальмового вина.— Нам хватит, — отвечал Тремаль-Найк. — Выложи это и, если ты свободен, поужинай с нами.— Не откажусь от такой чести.Он открыл корзину и достал ужин, не слишком разнообразный, но его хватило на всех. Проголодавшиеся путники ели с аппетитом, прикладываясь по очереди к бутылке с вином.— Позвольте представить вам доблестного сипая из отряда покойного капитана Макферсона, одного из тех, кто принимал участие в первой экспедиции против тугов Суйод-хана, — обращаясь ко всем, сказал Тремаль-Найк.— Значит, ты присутствовал при кончине этого несчастного капитана? — спросил Сандокан.— Да, сударь, — ответил сипай взволнованным голосом. — Он умер у меня на руках.— Тогда ты знаешь в лицо Суйод-хана, — сказал Сандокан.— Я видел его, как вижу вас сейчас. Когда он выстрелил в моего бедного капитана, он был в десяти шагах от меня.— А как же ты сам избежал смерти? Мне рассказывали, что туги уничтожили всех, кто был там.— По счастливой случайности, господин, — ответил сипай. — Меня ударили кинжалом по голове, в то время как я пытался приподнять капитана, получившего две пули в грудь. Я упал без сознания, а когда я пришел в себя, была ночь. Я лежал среди груды трупов. Туги не пощадили никого из наших. Моя рана оказалась не очень тяжелой. Я остановил кровь и бросился к реке в надежде найти канонерку, на которой мы прибыли в Сундарбан. Но я не увидел ничего, кроме обломков и плавающих на воде трупов: Суйод-хан, расправившись с сипаями, захватил и корабль. Он взорвал и потопил его на месте стоянки.— Да, мы знаем об этом, не так ли, Тремаль-Найк? — сказал Сандокан.Бенгалец с грустным видом сделал головой утвердительный знак.— Продолжайте, — попросил Янес, повернувшись к сипаю. — Эти подробности меня интересуют. Значит, на Мангале больше не было никого из ваших?— Никого, господа, потому что экипаж канонерки, который при первых ружейных выстрелах бросился нам на помощь, был тоже уничтожен тугами.— Значит, их было много, этих негодяев? — спросил Сандокан.— В пятнадцать или двадцать раз больше, чем нас, — ответил сипай. — Я две недели скитался в джунглях, питаясь дикими плодами, рискуя быть растерзанным тиграми, переходя с одного острова на другой, пока не достиг наконец берега океана.— Бедар, — сказал Тремаль-Найк после недолгого молчания. — Ты видел с тех пор Суйод-хана?— Никогда, сударь.— Однако мы знаем из верного источника, что он находится в Дели.Сипай подскочил от удивления.— Он здесь! — воскликнул он. — Я знаю, что к нам примкнуло много тугов, большие отряды пришли из Бенгалии, из Бунделкханда и даже из Ориссы, но я никогда не слышал о прибытии самого главаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74