— Мы как слепые.Янес высек огонь и поджег трут, а затем и веревку. Сандокан поднял ее повыше и огляделся кругом.Они находились в просторной комнате, без всякой обстановки, с четырьмя окнами продолговатой формы, забранными толстыми железными решетками.— Это настоящая тюрьма, — заключил он.— Они выбрали для нас подходящее место, — ответил Янес. — Стены толщиной с добрый метр, и решетки что надо. Хотелось бы знать, чем кончится это приключение. Неужели эти ребята решили пустить нас в расход? Не слишком веселая перспектива.— Подождем, пока кто-нибудь придет, — сказал Сандокан. — Не оставят же они нас надолго без известий и без еды.— Есть еще Бедар, сипай капитана Макферсона, — вспомнил вдруг Тремаль-Найк. — Этот парень сумеет связаться с нами. По крайней мере на это можно надеяться.— Верно, — ответил Янес. — А я уже и забыл о нем.— Он мало что может сделать, — сказал Сандокан. — У него нет здесь власти.— Но у него, наверное, есть друзья, — заметил Тремаль-Найк. — Я доверяю ему.— Постараемся получше устроиться на ночь, — сказал Янес, бросив на пол догоревшую веревку. — До завтра никто не появится.Не имея ни постелей, ни соломы, все семеро растянулись на голом полу; впрочем, достаточно чистом и сухом. Все были так утомлены, что несмотря на свое беспокойство, вскоре уснули.Когда они проснулись на следующий день, солнце уже начало заглядывать через толстые железные решетки окон.— Подъем, — скомандовал Сандокан. — Оказывается, даже без постелей выспаться можно вполне прилично.— Ничего нового? — спросил Янес, потягиваясь.— Пока ничего. Они просто на нас наплевали. Не очень-то любезны эти повстанцы. Посмотрим, куда выходят окна.Он подошел к одному и выглянул. Окно выходило на полуразрушенную каменную ограду, заваленную обломками, рядом с которой возвышался густой и тенистый тамаринд. Сандокан уже собирался отойти от окна, когда его внимание привлекла одна ветка на дереве, которая раскачивалась сильнее других.«Обезьяны там, что ли?» — подумал он.Но, вглядевшись получше, понял, что обезьяна не может раскачивать такую толстую ветку, и заметил среди густой листвы что-то бело-красное, похожее на одежду человека.— Там человек, — сказал он. — Неужели он следит за нами? Эй, Тремаль-Найк!Бенгалец, который болтал с Янесом, подошел на зов.— Ты был прав, когда говорил, что этот сипай не оставит нас, — сказал ему Сандокан. — Смотри, он спрятался на этом тамаринде и подает нам знаки, которые я не могу понять. Кажется, он хочет что-то сообщить.— Слава богу! — воскликнул Тремаль-Найк. — Это в самом деле Бедар. Если он не осмеливается приблизиться, значит, за нами следят.— Ты понимаешь знаки, которые он делает?— Похоже, он просто советует нам набраться терпения.— Мне всегда не хватало именно этого, но я предпочел бы что-нибудь посущественнее, — проворчал Сандокан. — Дай понять ему, чтобы он как-нибудь достал нам оружие.— Поздно: Бедар уже спрятался. Кто-то, видимо, приближается к башне.Они посмотрели на ограду и увидели двух повстанцев, которые перелезли через нее и спрыгнули среди обломков.— Мне кажется, я уже видел эти два огромных тюрбана, — сказал Сандокан.— Да, вчера вечером, после ужина, — отвечал Тремаль-Найк. — Эти люди сопровождали командира, спрятав лицо.Оба индийца посмотрели снизу на окна, внимательно оглядели стены башни, затем снова перебрались через ограду и исчезли с другой стороны.— Они пришли убедиться, что мы не вырвали решетки и не проломили стены, — сказал Сандокан. — Дурной знак.В этот момент послышался лязг замка, потом железная дверь со скрежетом повернулась на своих петлях, и появился вчерашний офицер в сопровождении четырех шейхов, вооруженных карабинами, и двух солдат, которые несли корзины.— Как провели ночь, господа? — спросил он с насмешливой улыбкой, которая не ускользнула от Сандокана.— Прекрасно, — ответил тот. — Смею, однако, заметить вам, что у нас с пленниками обращаются если и не столь любезно, то более заботливо. Если для нас нет постелей, то можно принести хотя бы сухих листьев. Надеюсь, война еще не истребила все ваши деревья?— Вы тысячу раз правы, господа, — ответил офицер. — Но я не думал, что вам тут придется провести всю ночь. Я полагал, что вас расстреляют еще до рассвета.— Расстреляют нас!— Я так думал, — сказал индиец с натянутым смешком. Он, кажется, уже пожалел, что у него вырвались эти слова.— По какому праву здесь расстреливают иностранцев, ни в чем не замешанных? — спросил Сандокан. — Какие обвинения выдвинуты против нас?— Я не могу ответить вам, господа. Здесь командует генерал Абу-Хассам. Мне кажется, есть люди, которые подталкивают его к тому, чтобы вас расстреляли как можно быстрее.— Кто эти люди? — спросил Тремаль-Найк, подойдя ближе.— Я не знаю.— Тогда я тебе скажу: это презренные туги, эти подлые сектанты, которые бесчестят Индию и которых вы совершенно напрасно привлекли под свои знамена.Офицер не ответил; однако по его взгляду было видно, что ему нечего возразить.— Правда, что именно туги требовали нашей смерти? -спросил Тремаль-Найк.— Не знаю, — пробормотал он.— И вы объединились с этими убийцами? Мы уничтожили их логово в болотах Раймангала и тем сослужили Индии великую службу. А вы за это хотите нас расстрелять? Иди и скажи своему генералу, что он не солдат, который сражается на свободу Индии, а убийца.Офицер нахмурился и сделал нетерпеливый жест.— Хватит, — сказал он. — Это не моего ума дело. Мой долг — повиноваться и больше ничего.Он приказал своим людям поставить на пол обе корзины и вышел со своим эскортом, не добавив ни слова, с громким лязгом захлопнув дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74