Затем…
– Ладно, ничего страшного. Я разберусь. Пошли, покончим с этим свиданием.
Мы вернулись к столу, Руперт притащил еще один стул для Фредрик. Макс, судя по реакции Клэя, который обозвал его ослом, проиграл кучу денег.
– Ты недостаточно зарабатываешь, чтобы так плохо играть в карты, – бросил Клэй.
Макс же окликнул одетого в желтую униформу служителя, желая пополнить свой запас фишек.
– Вчера копы спрашивали меня о лечении Дэвида. – Руперт почти шептал. – Медсестра хранила у него дома запас морфия, а теперь он исчез. Уолли, Джо упоминала об этом?
Я посмотрела на Фредрик.
– Нет. С какой стати?
– Она была мажордомом Дэвида, – сказал Макс, доставая бумажник, чтобы расплатиться со служителем. – И какой ответ ты дал копам, Руперт?
– Посоветовал обыскать медицинский кабинет Клэя.
Клэй улыбнулся:
– Я бы не отказался от морфия. Но я не был у Дэвида с первого декабря, когда мы с Максом поставили ему елку. Макс, а ты что скажешь? Делаешь запасы наркотиков для операции коленки?
– Операция коленки? – переспросила Фредрик. – Ни в коем случае не делайте ее в «Кайзере». Кузине моего мужа пришлось ампути…
– Хватит, – запротестовал Макс. – Не хочу ничего знать.
Руперт разразился смехом.
– Макс – сущий ребенок. Его габариты – одна только видимость. Он пытается оправдать свою трусость, называя ее медицинским синдромом.
– Низкий порог болевой чувствительности, – сказал Макс. – Это не я выдумал. Но морфий мне не нужен, я обхожусь викодином.
– А что вы имели в виду, когда сказали, будто Джо была мажордомом Дэвида? – спросила я.
За столом воцарилась тишина, потому что раздали карты и все стали их смотреть.
– Дэвид сделал Джо своей поверенной, – нарушил молчание Руперт.
Клэй положил карты на стол:
– Джо часто бывала на съемочной площадке. Она сделала так, что Дэвид водворил на место еду и цветы в сцене свадьбы, после того как Джен урезала бюджет.
Джо провела весь рождественский сезон с Дэвидом, имела доступ к его жизни и работе. В том числе и к морфию, а у нее была тяга к изменяющим сознание веществам. Но не к иглам. И она не способна украсть.
Только откуда это знать копам? Или средствам массовой информации? И поверят ли они в то, что скажут им друзья Джо?
Фредрик хмурилась. Возможно, ее мысли текли в том же направлении.
И ответ здесь был один – «нет».
Глава 18
Когда я вернулась, в спальне было темно. Сняв рубашку и джинсы в гостиной, чтобы не разбудить Саймона, я тихонько скользнула под одеяло и поудобнее пристроила голову на подушке, обращаясь к богу, который был на дежурстве в тот час, с просьбой избавить меня от реакции на мои волосы до утра.
Саймон проснулся, но свет включать не стал. Он спросил, где я была, и я ответила, что провела время с Фредрик. Врала я плохо, но у меня стало лучше получаться уходить от прямого ответа.
Около полуночи зазвонил телефон. Я взяла трубку – это был Али, привратник; он сказал, что женщина по имени Джо хочет встретиться со мной в вестибюле. Я шепотом велела Саймону продолжать спать, затем на цыпочках вышла в гостиную, оделась и направилась к лифту.
Джо и Али уже успели стать закадычными друзьями и вместе поглощали маисовые чипсы и пюре из авокадо. Али сидел по одну сторону стола, Джо – по другую, между ними стояла пластиковая миска. Прежде я считала, что не в человеческих силах заставить Али есть на работе, но в Джо было нечто особенное и люди шли у нее на поводу.
Но не надо красить волосы в оранжевый цвет. Увидев меня, Джо с таким шумом втянула воздух, что даже вымуштрованный Али вытаращил глаза.
– Судя по твоему виду, тебе необходимо прогуляться, – решительно сказала Джо, взяв меня под руку.
– Прогуляться? Здесь нужен парик, а не прогулка. На улице зима.
– Надень это. – Джо протянула мне свою теплую байкерскую куртку. Али дал Джо черное шерстяное пальто. Я начала быстро рассказывать Джо о том, как Триша лишила меня чувства собственного достоинства. – Ты справишься, – успокаивала меня Джо. – Однажды я побрилась наголо для роли неонацистки. К тому, что на тебя глазеют, привыкаешь очень быстро. И вспомни: у многих людей неоновые волосы.
– Да, у четырнадцатилетних подростков, желающих досадить своим родителям. – Мы вышли на Уилшир. – Джо, такой холод опасен для жизни. Градусов десять, не выше. Давай поднимемся в пентхаус.
– Нет, Саймону лучше не знать, что я приходила, а не то он замучит тебя расспросами. Я думала, мы поговорим в вестибюле, но ты знаешь, сколько там мониторов?
– Много?
– Али смотрит по меньшей мере на двенадцать. – Бросив взгляд через плечо, Джо свернула на юг, на Тайер, уводя меня от Уилшира. Мы вжали головы в плечи, словно находились где-нибудь в Сибири. – Я чувствую себя параноиком. Копы уже звонили тебе?
– Нет.
– Позвонят. Они сегодня разговаривали со мной. И с Эллиотом тоже. Теперь возьмутся за тебя – будут проверять мое алиби.
– Что ты имеешь в виду? Почему они употребляют такие слова?
– Я у них одна из первых в списке подозреваемых.
– Почему? – Джо говорила именно то, чего я не хотела слышать. Я обняла ее, желая согреть и поддержать морально. – Какой у тебя может быть мотив?
– Еще не знаю. Возможно, они считают, что Дэвид попросил меня застрелить его. Помочь совершить самоубийство. Тебе это тоже приходило в голову. Не надо обладать буйной фантазией, дабы вообразить такое. Как бы то ни было, мне просто нужно знать… Помнишь, ты звонила мне в пятницу утром?
Пятница. Я встала, снова легла в постель с Саймоном, затем снова встала и позвонила Джо, чтобы попросить номер телефона ее матери, живущей в Небраске, – та хотела иметь набор моих поздравительных открыток в коробочке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113