— Я пробыл там, наверху, шестнадцать часов! — задыхаясь, кричал он. — Подонки, вы обо мне забыли! Я все ждал, что какой-нибудь раскаленный кусок железа врежется в шар и меня унесет!— Ты когда-нибудь видел такую штуку в свободном полете? — требовательно спросил Готорн.— Ты с ума сошел? — слабо сказал Хэнк. — Какие свободные полеты? Это может стоить жизни.— Тогда, черт побери, дай мне пройти, — крикнул Готорн.Оглядевшись вокруг, он не увидел ни Эндрю, ни Ганса. Ну и черт с ним — он все равно это сделает, по приказу или без него.Он спрыгнул с платформы и, заметив О’Дональда, стал пробираться к нему.— О’Дональд, у тебя есть бочонки с порохом для твоих пушек?— Пара сот фунтов привязано к одному орудию.— Мне срочно нужна сотня фунтов!— Какого черта? Я собираюсь набить им орудия, чтобы их разнесло, когда у нас кончатся снаряды.— Отдай мне порох! — отчаянно прокричал Готорн. — Я тебе все объясню, пока будем грузиться.
— Капитан, мы не можем их бросить, — виновато сказал Буллфинч, молодой офицер.— Все кончено, пойми, — закричал Тобиас. — Все кончено, черт возьми, что толку оставаться? Я год назад говорил Кину, какой он дурак, что остался здесь. С таким кораблем мы могли основать собственную империю, не боясь этих тугар. Так нет, проклятый дурень захотел освобождать этих Суздальцев, как будто он второй Линкольн, дарующий свободу неграм. Ну и черт с ним. А теперь отваливаем. Будем пробиваться, пока можем.Буллфинч окинул взглядом людей на палубе. Тобиас прошлой ночью предусмотрительно разрешил своему артиллерийскому расчету, состоящему из Суздальцев, принять на борт семьи, и было ясно, что все они, увидев путь к спасению, последуют за капитаном.— На этом корабле мы вернемся к этим уродам на юге и сделаемся королями. Двигай.— Ты можешь идти хоть к дьяволу, — огрызнулся Буллфинч, направляясь к трапу. — Я остаюсь. Лучше погибнуть сейчас, чем всю жизнь стыдиться того, что ты предлагаешь.Буллфинч стал спускаться по трапу. Юный солдат из Тридцать пятого протолкался к судну сквозь толпу на пристани.— Я иду с вами! — крикнул боец.— Кто это, к дьяволу? — взревел Тобиас, стоявший с ружьем возле трапа, чтобы сдержать напирающую толпу.— Рядовой Хинсен, сэр!Тобиас усмехнулся:— Поднимайся на борт, рядовой. Мне нужны такие, как ты!Послав Буллфинчу сардоническую улыбку, Хинсен прыгнул на борт.Отдали швартовы, и одинокий морской офицер молча смотрел, как «Оганкит», пуская клубы пара, разворачивается и выходит на глубину. Вода пенилась у него за кормой. Корабль повернул на юг и исчез из виду, прокладывая себе путь среди десятков других суденышек, набитых беглецами, которые направлялись в безбрежное море.
— Ты безумец, благослови тебя Бог! — кричал О’Дональд, вручая Готорну кирку и лопату.— Только скажи Кину, если сможешь его найти.— Я попробую, но на это не слишком много надежды. Это наше с тобой решение, и я говорю, что мы это сделаем!— У тебя есть спички?— Что за дурацкий вопрос в такое время! — взревел О’Дональд, указывая на бушующий пожар. Похлопав себя по карманам, он вытащил коробок.— Минуточку. — Он полез в другой карман, вынул сигару, и, откусив кончик, стал раскуривать ее.— Не надо! — закричал Готорн.— Уже сделано, паренек. — И огонь разгорелся еще ярче. Бодро попыхивая, О’Дональд оглянулся на север.— Надо же извлечь хоть какое-то удовольствие из жизни, пока есть возможность, — сказал он мрачно. — Прощай, мальчуган, и удачи тебе. Взорви их к чертовой матери.Вынув нож, он перерезал канат и передал нож юному лоцману. Когда шар оторвался от земли, О’Дональд вынул свой револьвер и вложил его в руку Готорна.Шар, нагруженный до предела, висел не двигаясь. Готорн срезал единственный оставшийся мешок с песком.Подрагивая, шар начал подниматься. Когда он достиг развалин дворца с восточной стороны, ветер подхватил наполненный газом шар и потащил его прямо на собор. Готорн не мог сделать ничего, кроме как крепко держаться. Главный купол собора заслонил небо, и с ужасным скрежетом шар врезался в него, ободрав себе бок.Перепуганный Готорн болтался в корзине, умоляя шар не напороться на шпиль. Тот лениво протащился вдоль стены башни и вырвался на свободу, раскачивая корзину под собой немыслимыми, дикими зигзагами.Вся панорама битвы раскинулась под ним в серебристом свете луны. Северная часть города была окружена плотным кольцом тугар. Улицы из конца в конец были так тесно забиты отступающими жителями, что не оставалось ни сантиметра свободного пространства. Прямо под ним была образована последняя линия обороны, приготовившаяся к заключительной резне, — жалкие остатки армии растянулись поперек площади и дальше, вниз, по Главной западной дороге, до самых каменных ворот.Вся нижняя часть города была объята пламенем, узкие улицы и широкие дороги запружены наступающими тугарами, которые даже теперь стремились к центральной площади. Он видел, как за ними все новые и новые формирования входят в город, их радостные крики предвкушения кровавой добычи витали в ночном воздухе.Набрав высоту, шар летел точно на восток, постепенно погружаясь в темноту и лишь снизу все еще освещенный заревом пожара.И тогда прямо перед собой он ясно увидел свою цель.
— Что это? — спросил Кубата, показывая на восток.— Просто несколько тлеющих головешек — пренебрежительно отозвался кто-то из свиты Музты, чувствуя, что роняет свое достоинство, отвечая человеку, столь открыто проявляющему слабость перед своим кар-картом.— Нет, я думаю, это их летающий пузырь, — быстро сказал Кубата.— И что же? — отозвался Музта.— Пошли кого-нибудь за ним, — сказал Кубата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141