Каждый темпат, встречая другого, старается несколько притупить свое восприятие, чтобы избежать перегрузки, но многое все-таки просачивается. Вийя до некоторой степени мне доверяет, и я знаю, что ей стало известно обращение Барродаха к темпатам. Она не только согласна лететь на Пожиратель Солнц, но очень этого желает. Для нее это и бегство, и ответный дар — она еще никогда не чувствовала себя столь сильно обязанной кому-то. — Мандериан помедлил, подыскивая слова. — Дело осложняется тем, что отношения такого рода необычны... для должарианцев. Это лежит в той части ее души, которая мне недоступна, — но даже если бы она открылась мне, я, пожалуй, ничего бы не понял. Но ощущение необходимости вернуть долг очень сильно в ней — возможно, это сублимация того, другого чувства.
Омилов, не любивший неопределенности, попытался уточнить.
— Вы говорите о долге, отношениях и чувствах. Вы имеете в виду Панарха?
— Да. В этом вся и трудность, — сказала Элоатри. — Я боюсь, он ее не отпустит.
Омилов моргнул — он не знал, что их отношения продолжаются до сих пор. Брендон хорошо хранил свою тайну.
— Мне кажется, — осторожно сказал он, — что вы приписываете этой связи больше значения, чем она имеет.
— Возможно, — сказала Элоатри, но он не уловил сомнения в ее голосе. Он не мог не проникнуться отчасти ее уверенностью, даже если та основывалась на чем-то неизвестном ему. — Но рисковать было бы опасно.
— Да, — согласился Омилов.
Что за горькая ирония. Недавно, выступив в роли Прерогата, он дал Брендону возможность подчинить себе Арес, а теперь, если Элоатри права, должен будет вступить в заговор против него.
— Вийе ничего говорить нельзя, — сказал Мандериан. — В этом деле она доверяет только себе. Мы можем только предоставить ей случай — так, чтобы она полагала, будто действует сама.
Некоторое время они сидели в тишине — только чашки на столе перед ними слегка подрагивали.
—Я подумываю о новом эксперименте, — сказал наконец Омилов, — который собрал бы их всех на «Телварне». Хочу посмотреть, что покажет их объединенная сенсорика, если удалить ее от ноэтического шума Ареса, равно как и от всех других людей, не входящих в их сообщество. Ясно, что с неработающими скачковыми системами убежать они не смогут — даже при отсутствии десантников на борту.
— Она уже получила разрешение ночевать на «Телварне», подальше от окружающего ее шторма эмоций, — сказал Мандериан.
— А я добилась отмены регулярных проверок двигателя. — Голос Элоатри звучал твердо, и Омилов спросил себя, как далеко она способна зайти в служении Телосу и триединому богу, которому служит теперь.
А как далеко способен зайти я, чтобы уберечь Пожиратель Солнц?
— Я думаю, — продолжала Верховная Фанесса, — что она, заметив это упущение, сразу взломает внешнюю печать и приступит к работе. Ее легкая на руку Марим уже, без сомнения, раздобыла детали, нужные для ремонта скачковых. Она даже в Нью-Гластонберийском соборе высматривала, что бы стащить. — Элоатри усмехнулась. — В итоге она нашла даже больше, чем искала, и унесла это с собой, сама того не желая.
— Ну что ж, — сказал Омилов. — Если я добьюсь эксперимента за пределами радиуса нашего солнца, а Вийя сумеет починить скачковые, их уже ничто не удержит.
* * *
— У нас есть еще несколько минут до прихода этого дурака Торигана, — сказала Гештар, когда Фелтон ввел ее в оранжерею на яхте Тау. — Я устроила так, что его челнок задержали в причальном отсеке из-за каких-то неполадок в системе.
Тау с поклоном предложил ей стул.
— Я очень боюсь, как бы жадность Штулафи, которому не терпится заграбастать целиком весь комплекс Омори, не довела его до беды. Жизнь на корабле куда более предсказуема.
Гештар улыбнулась, усаживаясь рядом с декоративным прудом, на поверхности которого маленькие цветочки грелись в лучах проходящего сквозь листву солнца.
— Погода у вас и правда лучше, чем на Аресе. Теперь даже в онейле не продохнуть от поллои.
Тау тоже глуп, если полагает, что так уж хорошо защищен. Его корабль связан с Аресом в реальном времени — иначе он не мог бы пользоваться ДатаНетом. Гештар, правда, обнаружила, что корабельными функциями управлять не может, но стены вокруг информационного пространства Тау дырявые, и защита хлипкая. Если будет нужно, самые глубокие его файлы откроются перед ней.
Но не стоит настораживать его из одного лишь любопытства. Не время еще. На более мелких уровнях его банка тоже немало ценной информации, включая его родство с Тате Кагой. Весьма интересный факт — и тревожный.
— Да, я заметил. — Тау подошел к боковому пульту. — Что вы будете пить? Мой шеф приготовил «виларийское облако».
— Как раз под настроение, — улыбнулась она. — Экстравагантность вдохновляет.
— Почему бы не сказать «расточительность»? — улыбнулся он в ответ. Он не станет извиняться за свой корабль и за роскошь, в которой живет, — он знает, что я желала бы того же. — Я нахожу ее не менее вдохновляющей.
Он подал ей высокий, кобальтово-голубой бокал с запотевшим стеклом. Она пригубила струящийся из него густой пар — холод обжег ее, и вкус пощекотал небо.
— Гораздо менее вдохновляет отношение Й'Талоба к процессу, — сказала она.
— По-моему, он собрал лучшую команду, возможную при данных обстоятельствах, — мягко возразил Тау, отхлебывая из собственного бокала. Сам он «облако» не пил — почему?
Улучив момент, она метнула взгляд сначала на Фелтона, потом на свой бокал. Фелтон кивнул головой.
— Дело не в его команде, — сказала Гештар, не позволяя нетерпению прорваться в голосе.
— Странно, конечно, что Товр Иксван, при всей своей блестящей репутации, ведет дело один, даже без клерка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150