ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Вряд ли ты когда-нибудь согласишься, хотя…
– Твоя жизнь – это твоя жизнь, Абби. Я не могу прожить ее за тебя, – вынужден был уступить отец. – Мы с твоей матерью сделали все, что смогли, – старались воспитать тебя правильно, привить определенные взгляды. Но, как и все люди на свете, ты будешь совершать свои собственные ошибки и расплачиваться за них. Что бы ты ни делала, мы тебя меньше любить не будем.
Абби крепко обняла его.
– Меньше всего, папа, мне хотелось бы, чтобы ты разочаровался во мне.
* * *
Возвращаясь в Сан-Франциско, Эшли всю дорогу обдумывала этот разговор. Самый откровенный из всех, что она когда-либо вела с отцом. Ей с детства страстно хотелось заслужить его одобрение. И несмотря на все происшедшие в ней перемены – как и на те, которые ждут ее впереди, – одно очень важное обстоятельство всегда было и останется неизменным: Эшли Гордон или Абби Гианнини – она все равно была его дочерью, их дочерью. Бесконечно благодарной за воспитание, которое ей дали родители, и силу, унаследованную от мужественных итальянских предков, не побоявшихся оставить насиженные места и отправиться в неизвестность на поиски лучшей жизни.
Может быть, родители и не отдавали себе в этом отчета, но именно сила духа и решительность многих поколений тосканцев, текущая в ее жилах вместе с их кровью, подтолкнули ее к тому, чтобы пуститься в погоню за мечтой, рискнуть принять вызов, брошенный жизнью. Ей досталось славное наследие, и она по праву гордилась им.
Верх в машине был откинут, и, пересекая залив по мосту Золотые Ворота, Эшли чувствовала ласковое прикосновение теплого солнца к лицу и бодрящий ветерок, играющий волосами. Хорошо бы, если бы родители не видели газет, выходящих в Сан-Франциско, не читали того, что там пишут о ней. Хорошо бы, если бы они ничего не знали о тех сторонах ее новой жизни, которые так расстраивают их. Газеты обладают удивительным даром раздувать из мухи слона. В их изложении взаимоотношения Эшли с мужчинами – она ненавидела слово «связь», оно отдавало какой-то… дешевкой – всегда выглядели более мелкими и поверхностными, чем были на самом деле.
Эшли покачала головой. У нее было немало любовников, верно. Более того, среди них попадались мужчины, в которых она не была даже влюблена, ни в какой степени не помышляла о сколько-нибудь продолжительных отношениях с ними. Не такая уж редкость в наши дни. Но она никогда не отдавалась мужчине просто так, не питая к нему интереса или влечения, по крайней мере физического. И если ее отношения с мужчинами до сих пор оканчивались ничем, то лишь потому, что очень быстро становилось ясно: это не тот человек, который ей нужен. Чуда пока не произошло, а на меньшее Эшли была не согласна. Ей хотелось иметь все: успех, деньги, признание и… да, любовь. И она добьется своего так или иначе.
Разговор с отцом навел ее на мысль, что нужно каким-то образом попытаться отгородить свою здешнюю жизнь, жизнь Эшли Гордон, от мира, в котором она выросла. Мира, где все еще обитали ее родители и жива была память об Абби Гианнини.
Ей стало ясно, что Эшли Гордон и Абби Гианнини сосуществовать не могут.
САН-ФРАНЦИСКО
апрель 1979 года
Отель «Хайат ридженси», расположенный в центре Эмбаркадеро, в архитектурном отношении один из самых уникальных в Сан-Франциско. Его семнадцать этажей высоко возносятся над другими кирпичными зданиями Эмбаркадеро, тоже выходящими на Маркет-стрит, а сверхсовременный дизайн резко контрастирует с часовой башней в стиле рококо расположенного неподалеку Международного торгового центра. Само здание отеля по форме напоминает гигантскую пирамиду – две ее стороны расположены под прямым углом, а третья наклонена внутрь, между ними. По всей ее длине ввысь уходят постепенно укорачивающиеся с обеих сторон ступени, что лишь усиливает сходство с древними египетскими монументами. Вдоль фасада здания тянутся длинные ряды выступающих наподобие зубцов и увитых плющом балконов.
Внутри сдвоенные эскалаторы поднимаются вверх от уровня земли до огромного центрального вестибюля-атриума – детища архитектора Портмена, вокруг вестибюля снаружи ярусами тянутся кольца балконов, одновременно служащих коридорами каждого из этажей. Венчает здание стеклянная крыша, пропускающая мягкий, чуть приглушенный свет.
В центре вестибюля, прямо в фонтане, сделанном из черного мрамора, возвышается огромная круговая скульптура Чарльза Перри под названием «Затмение». По всему пространству гигантского атриума разбросаны уютные уголки для отдыха, окруженные цветами и зеленью, среди которой висят клетки с птицами; «живая музыка» звучит почти беспрерывно.
На крыше отеля находится «Равноденствие» – вращающийся ресторан, откуда открывается великолепный вид на город, в особенности ночью. Именно здесь происходил деловой обед с целью очередного сбора средств, и в нем Эшли принимала участие вместе со Скоттом Нельсоном, отпрыском богатого и известного в политических кругах Сан-Франциско семейства.
Они встречалась уже почти шесть месяцев, и обычно его общество было ей приятно. Однако сейчас, стоя у окна и рассеянно глядя на отражающиеся в воде залива огни, Эшли пребывала отнюдь не в радужном настроении. Все было бы иначе, обиженно думала она, если бы Скотт не питал такого пристрастия к прессе. С того самого момента, как они вышли из лифта, ей приходилось беспрерывно позировать фотографам. При этом Эшли ничего не имела против того, чтобы ее снимали или чтобы эти фотографии появлялись в газетах. Хотя кошки на душе скребли, конечно, при мысли о реакции родителей на очередную заметку о ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Твоя жизнь – это твоя жизнь, Абби. Я не могу прожить ее за тебя, – вынужден был уступить отец. – Мы с твоей матерью сделали все, что смогли, – старались воспитать тебя правильно, привить определенные взгляды. Но, как и все люди на свете, ты будешь совершать свои собственные ошибки и расплачиваться за них. Что бы ты ни делала, мы тебя меньше любить не будем.
Абби крепко обняла его.
– Меньше всего, папа, мне хотелось бы, чтобы ты разочаровался во мне.
* * *
Возвращаясь в Сан-Франциско, Эшли всю дорогу обдумывала этот разговор. Самый откровенный из всех, что она когда-либо вела с отцом. Ей с детства страстно хотелось заслужить его одобрение. И несмотря на все происшедшие в ней перемены – как и на те, которые ждут ее впереди, – одно очень важное обстоятельство всегда было и останется неизменным: Эшли Гордон или Абби Гианнини – она все равно была его дочерью, их дочерью. Бесконечно благодарной за воспитание, которое ей дали родители, и силу, унаследованную от мужественных итальянских предков, не побоявшихся оставить насиженные места и отправиться в неизвестность на поиски лучшей жизни.
Может быть, родители и не отдавали себе в этом отчета, но именно сила духа и решительность многих поколений тосканцев, текущая в ее жилах вместе с их кровью, подтолкнули ее к тому, чтобы пуститься в погоню за мечтой, рискнуть принять вызов, брошенный жизнью. Ей досталось славное наследие, и она по праву гордилась им.
Верх в машине был откинут, и, пересекая залив по мосту Золотые Ворота, Эшли чувствовала ласковое прикосновение теплого солнца к лицу и бодрящий ветерок, играющий волосами. Хорошо бы, если бы родители не видели газет, выходящих в Сан-Франциско, не читали того, что там пишут о ней. Хорошо бы, если бы они ничего не знали о тех сторонах ее новой жизни, которые так расстраивают их. Газеты обладают удивительным даром раздувать из мухи слона. В их изложении взаимоотношения Эшли с мужчинами – она ненавидела слово «связь», оно отдавало какой-то… дешевкой – всегда выглядели более мелкими и поверхностными, чем были на самом деле.
Эшли покачала головой. У нее было немало любовников, верно. Более того, среди них попадались мужчины, в которых она не была даже влюблена, ни в какой степени не помышляла о сколько-нибудь продолжительных отношениях с ними. Не такая уж редкость в наши дни. Но она никогда не отдавалась мужчине просто так, не питая к нему интереса или влечения, по крайней мере физического. И если ее отношения с мужчинами до сих пор оканчивались ничем, то лишь потому, что очень быстро становилось ясно: это не тот человек, который ей нужен. Чуда пока не произошло, а на меньшее Эшли была не согласна. Ей хотелось иметь все: успех, деньги, признание и… да, любовь. И она добьется своего так или иначе.
Разговор с отцом навел ее на мысль, что нужно каким-то образом попытаться отгородить свою здешнюю жизнь, жизнь Эшли Гордон, от мира, в котором она выросла. Мира, где все еще обитали ее родители и жива была память об Абби Гианнини.
Ей стало ясно, что Эшли Гордон и Абби Гианнини сосуществовать не могут.
САН-ФРАНЦИСКО
апрель 1979 года
Отель «Хайат ридженси», расположенный в центре Эмбаркадеро, в архитектурном отношении один из самых уникальных в Сан-Франциско. Его семнадцать этажей высоко возносятся над другими кирпичными зданиями Эмбаркадеро, тоже выходящими на Маркет-стрит, а сверхсовременный дизайн резко контрастирует с часовой башней в стиле рококо расположенного неподалеку Международного торгового центра. Само здание отеля по форме напоминает гигантскую пирамиду – две ее стороны расположены под прямым углом, а третья наклонена внутрь, между ними. По всей ее длине ввысь уходят постепенно укорачивающиеся с обеих сторон ступени, что лишь усиливает сходство с древними египетскими монументами. Вдоль фасада здания тянутся длинные ряды выступающих наподобие зубцов и увитых плющом балконов.
Внутри сдвоенные эскалаторы поднимаются вверх от уровня земли до огромного центрального вестибюля-атриума – детища архитектора Портмена, вокруг вестибюля снаружи ярусами тянутся кольца балконов, одновременно служащих коридорами каждого из этажей. Венчает здание стеклянная крыша, пропускающая мягкий, чуть приглушенный свет.
В центре вестибюля, прямо в фонтане, сделанном из черного мрамора, возвышается огромная круговая скульптура Чарльза Перри под названием «Затмение». По всему пространству гигантского атриума разбросаны уютные уголки для отдыха, окруженные цветами и зеленью, среди которой висят клетки с птицами; «живая музыка» звучит почти беспрерывно.
На крыше отеля находится «Равноденствие» – вращающийся ресторан, откуда открывается великолепный вид на город, в особенности ночью. Именно здесь происходил деловой обед с целью очередного сбора средств, и в нем Эшли принимала участие вместе со Скоттом Нельсоном, отпрыском богатого и известного в политических кругах Сан-Франциско семейства.
Они встречалась уже почти шесть месяцев, и обычно его общество было ей приятно. Однако сейчас, стоя у окна и рассеянно глядя на отражающиеся в воде залива огни, Эшли пребывала отнюдь не в радужном настроении. Все было бы иначе, обиженно думала она, если бы Скотт не питал такого пристрастия к прессе. С того самого момента, как они вышли из лифта, ей приходилось беспрерывно позировать фотографам. При этом Эшли ничего не имела против того, чтобы ее снимали или чтобы эти фотографии появлялись в газетах. Хотя кошки на душе скребли, конечно, при мысли о реакции родителей на очередную заметку о ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131